Полнолуние любви Том 2

Зная характер Мерседес, Аугусто выпалил суть.

– Роза ни в чём не виновата! – торопливо сказал он. – Она всегда хорошо к тебе относилась и всегда тебя защищала.

– Да ты в своём ли уме, Аугусто? Роза предала меня, я ей верила, а она предала. О тебе сейчас разговора нет.

– Вот как раз обо мне и надо говорить: я один во всём виноват, а наказываешь ты её. Не надо мстить ей, это будет большой ошибкой.

– На что ты намекаешь?

– Из магазина исчез чек...

– Стоп! Я просто не верю своим ушам. Всё начинается сызнова, так, Аугусто? Ты опять обвиняешь меня в воровстве?

– Я могу тебя понять, только…

– Замолчи! И уйди из моей жизни, прошу тебя, исчезни навсегда. И если ты сейчас же не уберёшь свою машину, я протараню её, я… я готова на всё.

– Это я вижу, – тихо сказал Аугусто и пошёл к машине.

Марии осточертела жизнь в пансионе Эмилии, надоела фасоль, которую подавали каждый день к обеду, надоело вечно надутое лицо хозяйки и доходящее до глупости добродушие Урбано.

Каждое утро, принарядившись, Диего отправлялся либо в город, либо в бар Калисто, где по маленькой играл в маджонг. Вот это больше всего и бесило Марию. Однажды она надела своё самое элегантное платье и отправилась в бар.

– Вот это жизнь! – сказала она, присаживаясь за столик, где Диего и Калисто бросали кости маджонга. – Не жизнь, а малина.

– Хоть погана, зато длинна, – отшутился Диего.

– А вот насчёт длинной ты заблуждаешься.

– Что с тобой, моя красавица? Расскажи своему Диегито, в чём дело? Кто тебя огорчил?

– Я расскажу, только не Диегито. Я хочу поговорить с типом по имени Эстеван Гарсия. Знаешь такого? Этот Эстеван Гарсия должен мне уйму денег, и не только мне. В Сан-Паулу есть люди, которые мечтают узнать, где же сейчас обретается Эстеван. Одного из них кличут Хуаресом, и есть другой, беговик, как его зовут?

– Не шути так, Мария! – испуганно сказал Диего.

– А я вовсе не шучу. Мне уже давно не до шуток, но я терпела, а теперь терпячка лопнула. Я пришла, чтобы сообщить тебе об этом. Вывод: либо ты отдаёшь мои деньги, либо я уезжаю в Сан-Паулу и отдаю пятьдесят процентов Хуаресу за то, что он сдерёт с тебя все долги.

– Похоже, ты здорово знаешь правила крутых ребят, – прокомментировал Калисто.

– А ты как думал? Поживёшь с таким, как Эстеван, ещё и не этому научишься. Так как, Эстеван?

– Не знаю, что и делать. Пойми, на мне висит карточный долг.

– Это меня больше не касается. Даю тебе три дня сроку.

– Слушай, Эстеван, тьфу, Диего, – сказал Калисто, когда Мария ушла. – Почему бы тебе не попросить денег у Мерседес: её муж богат, и, в конце концов, она твоя дочь. Мария не шутит. Она действительно сдаст тебя этому Хуаресу.

– Ты не представляешь, что это за жуткий тип: Манэ Бешига по сравнению с ним был просто ангел.

На следующий день Диего попросил Тукано сообщить ему, когда Мерседес будет одна дома.

Звонок не заставил себя ждать.

– Они пьют кофе, а через час будет второй завтрак, – шёпотом сообщил Тукано.

Вот ко второму завтраку и решил заявиться Диего, заодно и поесть вкусно.

– Это ты? – высокомерно подняла брови Мерседес. – Ну, садись. Тукано, принеси прибор сеньору... Эстевану.

– Ты не рада мне? Называй меня Диего или папа, ведь в доме никого нет, а Тукано свой.

– Знаешь, папочка, – с издёвкой произнесла Мерседес, – мне уже надоело всё это вранье. Даже если бы кто-то и был в доме, меня бы просто тошнило.

– Да не злись ты. Я очень рад, что застал тебя одну. Мне очень нужно поговорить с тобой, может, ты сможешь мне помочь.

– Чем?

– На мне висит карточный долг.

– Это не ко мне, это – к матери. Только у неё хватает доброты на тебя. А я – совсем другая, и тебе не удастся меня использовать.

– Ты совсем не так меня поняла, дочка. Карточный проигрыш – это всего лишь маленькая неудача, несчастный случай. Я давно уже не играю, просто мне захотелось сделать нашей мамулечке подарок, выкупить её магазин. Может, это хоть немного уменьшит мою вину перед всеми вами.

– Все эти басни ты рассказывай матери. Повторяю, со мной этот номер не пройдёт. – Мерседес серебряной ложечкой аккуратно выскабливала мякоть авокадо. – Как тебе только не стыдно, отец. Ведь ты же сам говорил мне: мы с тобой люди особенные.

– Так оно и есть. Но сейчас я загнан в угол и мне нужны деньги. Если уж хочешь, скажу всю правду, люди, которым я должен, вряд ли оставят меня в живых. – Лицо Диего исказила судорога. Мерседес внимательно посмотрела на своего когда-то красивого отца, увидела ввалившиеся щёки, страх и растерянность в глазах.

– Сколько ты должен?

– Много.

– У меня нет своих денег. Я могу только попросить в долг у доны Кики, когда она вернётся из Ангры.

– А разве твой муж не даёт тебе денег каждый месяц? Разве у тебя нет счёта в банке?

– Был, да сплыл. Ладно, не горюй, я попрошу для тебя под свою ответственность у доны Кики.

– Ни в коем случае! О проблемах нашей семьи не должны знать чужие. Я попрошу у твоего брата.

– Родриго уехал.

– Хорошо, не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Я же всегда находил выход.