Полный курс русской истории Николая Карамзина в одной книге

Стараясь потушить костер, Ярополк передал Переяславль полоцкому мономашичу Изяславу, а Всеволода отправил в Новгород. Новгородцы были обижены на князя (прежде тот сидел в Новгороде, но чуть запахло Переяславлем, оставил горожан вовсе без князя), так что приняли его обратно на условиях: Всеволод был вынужден подписать грамоту об ограничении своих прав. Карамзин видел в этом событии слабость Мстислава, который не смог разрулить ситуацию, и начало гражданского самоуправления Новогорода (в чем находил неприятности для самодержавной власти). Он искренне считал, что до этого народ не принимал в управлении Новгородом никакого участия. В концепции Карамзина до времени Мстислава нет ни единого намека на существования вечевого порядка! В этом он, конечно, весьма заблуждался. Как о неслыханном поступке он говорит о том, что и Полоцк взял пример с Новгорода: горожане «воспользовались отсутствием Изяслава: выгнали брата его, Святополка, и признали Князем своим Василька Рогволодовича, который возвратился тогда из Царяграда». А что и Новгород, и Псков, и Полоцк с самого начала управлялись по типу феодальных республик, об этом он даже не подозревал.

Князья между тем вступили в новую междоусобицу. На северо-востоке Русь делили Юрий с сыновьями против Изяслава и Всеволода. Последние использовали новгородское войско, бились с Юрием у Ждановой горы, потеряли множество убитыми, но положили еще больше суздальцев.

На юге Ольговичи с Мстиславичами бились с самим Ярополком, призвав на помощь безотказных половцев. Ярополк эту войну проиграл: ему пришлось отдать Курск и заключить мир.

Новгородцы тем временем полностью разочаровались в своем Всеволоде и прогнали того с позором. Ярополк в этот спор вмешаться никак не мог. Карамзин, не понимая особенностей взаимоотношений Новгорода со своими князьями, делал такой вывод: он «равнодушно смотрел на то, что древняя столица Рюрикова, всегдашнее достояние Государей Киевских, уже не признавала над собою их власти».

Изгнанного Всеволода взяли себе псковичи, из-за чего сильно повздорили с новгородцами. Последние разграбили все имущество псковских купцов в своем городе, Святослав, сидевший в нем, призвал на помощь брата Глеба из Курска, началась подготовка к войне, но Псков выставил такую защиту, что новгородцам пришлось отступиться от задуманного. Попробовав пройти к городу сквозь лесные засеки, они повернули назад. С той поры, считал Карамзин, Псков стал особым княжением и Всеволод передал власть по наследству своему брату Святополку.

На самом деле псковские события интересны в другом плане: Новгороду пришлось признать независимость своего младшего брата (так Новгород именовал свои пригороды). С этой поры новгородцы уже не могли назначать князя для управления Псковом, это делали сами горожане.

Не понимая принципа средневековых республик, Карамзин разобраться в этом не мог. Для него такое неправильное поведение прежде не отмеченного мятежами города выглядело как создание «особого княжения». Впрочем, новгородцам не понравился и Святослав. Скоро они от князя избавились. По дороге в Чернигов князь был пойман смоленскими Ольговичами и посажен под замок. Ярослав не преминул пойти войском на Чернигов, предпочел обойтись заключением мира, но, вернувшись в Киев, умер.

Тут же на освободившийся стол стал претендовать Вячеслав Переяславский. Но не успел он утвердиться на этом столе, как на Киев двинул рать Всеволод Ольгович. Он давно ждал такого хорошего момента. В 1139 году он стал великим князем. Это еще больше рассорило Мономашичей и Ольговичей. Киевский стол первые считали собственностью.

Великий князь Всеволод Ольгович

1139–1146

Суздальские князья, желая отнять Киев у Ольговичей, пытались использовать новгородцев, но те отказались. Княживший в Новгороде Ростислав вынужден был уехать к отцу. Юрий Долгорукий тут же нашел оптимальный путь воздействия на непокорных: он отрезал от новгородцев Торжок, единственный путь, по которому в северную Русь возили продовольствие из южной.

Новгородцы послали к Всеволоду за Святославом. «Сии люди выгоняли Князей, – пояснял Карамзин, – но не могли жить без них: звали к себе вторично Святослава и в залог верности дали аманатов Всеволоду. Святослав приехал; однако ж спокойствия и тишины не было. Распри господствовали в сей области. Князь и любимцы его также питали дух несогласия и мстили личным врагам: некоторых знатных Бояр сослали в Киев или заключили в оковы; другие бежали в Суздаль. Всеволод хотел послать сына своего на место брата, и граждане, в надежде иметь лучшего Князя, отправили за ним Епископа Нифонта в Киев.

Тогда, не уверенный в своей безопасности, Святослав уехал тайно из Новагорода вместе с Посадником Якуном. Народ озлобился; догнал несчастного любимца Княжеского, оковал цепями и заточил в область Чудскую, равно как и брата Якунова, взяв с них 1100 гривен пени.