Полный курс русской истории Николая Карамзина в одной книге

И сии уйдя, многие земли завоевав, не возвратились. А Вандал разгневался на них, все земли их от моря до моря себе подчинил и сынам своим передал. Он имел три сына: Избора, Владимира и Столпосвята. Каждому из них построил по городу, и в их имена нарек, и всю землю им разделив, сам пребывал в Великом граде лета многие и в старости глубокой умер, а после себя Избору град Великий и братию его во власть передал.

Потом умер Избор и Столпосвят, а Владимир принял власть над всей землей. Он имел жену от варяг Адвинду, очень прекрасную и мудрую, о ней же многое стариками повествуется и в песнях восхваляется.

По смерти Владимира и матери его Адвинды княжили сыновья его и внуки до Буривоя, который девятым был после Владимира, имена же сих восьми неведомы, ни дел их, разве в песнях древних воспоминают».

Последователи этой точки зрения, в которую Карамзин при всем своем патриотизме не верил, ссылаются в наши дни не только на Иоакимовскую летопись, но также на «Велесову книгу», текст которой стал известен просвещенной публике благодаря так называемым дощечкам Изенбека. Серьезные ученые в дощечки не верят, тем более, что от оных остались только фотоснимки, а сам артефакт сгинул во время последней мировой войны.

Но легенда оказалась весьма живучей. Эх, жаль, что про дощечки ничего не ведал Карамзин, вот бы он рассердился! А ведь те, кто в них верит, как раз считают себя патриотами и защитниками древности славянства!

Легенду о происхождении славян, построивших свой Новгород, хоть и красивую, Карамзин считал, разумеется, легендой. По этой легенде, предки новгородцев владели мало что всей Европой от моря до моря, так еще и воевали во времена Македонского в Египте, Палестине, Греции и подчиняли себе варварские народы. Вот отсюда растут ноги построений Фоменко-Носовского. Карамзин в своих комментариях справедливо называет эту легенду басней.

Карамзин сожалел, что в древних текстах не обозначено времени создания первых городов (кроме Киева и Новгорода), а они, по его разумению, должны были существовать: «Летописец не объявляет времени, когда построены другие Славянские, также весьма древние города в России: Изборск, Полоцк, Смоленск, Любеч, Чернигов; знаем только, что первые три основаны Кривичами и были уже в IX веке, а последние в самом начале X; но они могли существовать и гораздо прежде. Чернигов и Любеч принадлежали к области Северян».

Во всяком случае, на территории Молдавии и Бессарабии имелись города, построенные лутичами. Один из них в позднее время носил название Акермана, но давным-давно он именовался Белым городом. Арабы упоминали также какой-то процветающий торговый центр недалеко от самой Хазарии — Машфат.

К тому же города были не только у славян. На восточно-европейской равнине кроме них жили и другие этносы. «Меря вокруг Ростова и на озере Клещине, или Переславском; Мурома на Оке, где сия река впадает в Волгу; Черемиса, Мещера, Мордва на юго-восток от Мери; Ливь в Ливонии; Чудь в Эстонии и на восток к Ладожскому озеру; Нарова там, где Нарва; Ямь или Емь в Финляндии; Весь на Белеозере; Пермь в Губернии сего имени; Югра или нынешние Березовские Остяки на Оби и Сосве; Печора на реке Печоре.

Некоторые из сих народов уже исчезли в новейшие времена или смешались с Россиянами; но другие существуют и говорят языками столь между собой сходственными, что можем несомнительно признать их, равно как и Лапландцев, Зырян, Остяков Обских, Чуваш, Вотяков, народами единоплеменными и назвать вообще Финскими».

И эти народы, которые совершенно напрасно считались во времена Карамзина дикими, тоже имели свои города: «весь — Белоозеро, меря — Ростов, мурома — Муром».

Близкими соседями были также балтские народы — земгола, литва, летгола, корс. Эти племена были менее развитыми и вынуждены были платить своим соседям дань, как и более северные эсты. В таком положении находились земли от северного до южного морей, когда появились новые завоеватели. С севера на юг двинулись варяги, с юга-востока на юго-запад — хазары.

В VII веке хазары дошли до Византии, охватив огромную территорию между Дунаем и Волгой. Они не могли не зацепить по дороге славянские племена. Для них это была легкая добыча, поскольку племена были разобщены.

С новыми соседями пришлось считаться не только славянским племенам, но и всесильной Византии. Хазарский каган считался у ромеев другом и союзником. «Цари — пишет Карамзин, — искали убежища в их станах, дружбы и родства с Каганами; в знак своего к ним почтения украшались в некоторые торжества одеждою Козарскою и стражу свою составили из сих храбрых Азиатцев. Империя в самом деле могла хвалиться их дружбою; но, оставляя в покое Константинополь, они свирепствовали в Армении, Иверии, Мидии; вели кровопролитные войны с Аравитянами, тогда уже могущественными, и несколько раз побеждали их знаменитых Калифов».