Полный курс русской истории Николая Карамзина в одной книге

Игорь остался в Киеве: Правитель не хотел разделить с ним ни опасностей, ни славы. Надлежало победить не только врагов, но и природу, такими чрезвычайными усилиями, которые могли бы устрашить самую дерзкую предприимчивость нашего времени и кажутся едва вероятными. (Тут Карамзин имеет в виду опасные днепровские пороги…)

Но Олег вел с собою еще сухопутное конное войско: жители Бессарабии и сильные Болгары дружелюбно ли пропустили его? Летописец не говорит о том. Но мужественный Олег приближился наконец к Греческой столице, где суеверный Император Леон, прозванный Философом, думал о вычетах Астрологии более, нежели о безопасности Государства. Он велел только заградить цепию гавань и дал волю Олегу разорять Византийские окрестности, жечь селения, церкви, увеселительные дома, Вельмож Греческих.

Нестор, в доказательство своего беспристрастия, изображает самыми черными красками жестокость и бесчеловечие Россиян. Они плавали в крови несчастных, терзали пленников, бросали живых и мертвых в море. Греки, которые все еще именовались согражданами Сципионов и Брутов, сидели в стенах Константинополя и смотрели на ужасы опустошения вокруг столицы; но Князь Российский привел в трепет и самый город. В летописи сказано, что Олег поставил суда свои на колеса и силою одного ветра, на распущенных парусах, сухим путем шел со флотом к Константинополю. Может быть, он хотел сделать то же, что сделал после Магомет II: велел воинам тащить суда берегом в гавань, чтобы приступить к стенам городским; а баснословие, вымыслив действие парусов на сухом пути, обратило трудное, но возможное дело в чудесное и невероятное.

Греки, устрашенные сим намерением, спешили предложить Олегу мир и дань. Они выслали войску его съестные припасы и вино: Князь отвергнул то и другое, боясь отравы, ибо храбрый считает малодушного коварным. Если подозрение Олегово, как говорит Нестор, было справедливо, то не Россиян, а Греков должно назвать истинными варварами Х века. Победитель требовал 12 гривен на каждого человека во флоте своем, и Греки согласились с тем условием, чтобы он, прекратив неприятельские действия, мирно возвратился в отечество».

В результате был заключен «вечный» мир между Византией и Киевом. Нестор также упоминал, что в знак победы Олег повесил на ворота Константинополя свой щит. По этому поводу Карамзин ехидничал в комментариях, что Олег-то, может, щит и повесил, но вряд ли бы византийцы такой позор стерпели: ушел Олег, и щит был снят. Он не верил ни в число указанных летописью кораблей Олега, ни в его конницу, ни в сухопутное «плавание» Олегова войска, ни в размер дани, ни в прибитый щит, ни в паволоки вместо крепких парусов. Карамзин признавал, что рассказ летописца о походе Олега мог со временем обрасти сказочными деталями, но в одном он был уверен: Олег ходил на Константинополь и победил в этом походе.

Правил он (по Нестору) 33 года и умер от укуса змеи. Эту историю с предсказанием и мистической смертью знают даже те, кто не читал исторических текстов. Рассказ про смерть Олега переложил в стихи поэт Пушкин, вдохновленный чтением Карамзина.

Князь Игорь

912–945

А что же Игорь? Ведь Олег обещал Рюрику передать власть его сыну? Олег правил долго и власти Игорю отдавать не собирался. Только смерть Олега наконец-то привела Игоря к этой власти.

Еще в 903 году Олег женил наследника на Ольге, уроженке северного Плескова (Пскова). Жена наследника оказалась девушкой мудрой. Большую роль в управлении Киевской Русью, наверно, играла именно она. Но власть досталась князю поздно, и за время правления он успел немногое. Он то терял доставшиеся от Олега области, то присоединял, то снова их терял, снова присоединял. Племенные вожди чувствовали слабость князя. Недаром Карамзин вынужден был предварить рассказ о княжении Игоря такими словами: «Игорь в зрелом возрасте мужа приял власть опасную: ибо современники и потомство требуют величия от наследников Государя великого или презирают недостойных».

Этим все, собственно, и обозначено. Князь не обладал ни личным мужеством, ни мудростью. Он совершил (непонятно зачем после договора, заключенного Олегом) неудачный поход на Византию, когда практически погубил весь флот, но сам спасся.

Второй поход был удачнее: Игорь выступал вместе с союзниками — печенегами и наемной варяжской дружиной. Боя не было. Греки поспешили выслать послов к устью Дуная, где и был заключен еще один договор, а Византия отделалась богатыми дарами. В историю Игорь вошел не благодаря этой победе без боя, а совсем по иному поводу.

У князей того времени был обычай ходить в дань, то есть они отправлялись вместе с дружиной по своим землям и взымали с подданных плату. Размер дани был заранее оговорен. Так что, если князь требовал больше, чем положено, он мог нарваться на неприятности. Порядок взимания дани был таков, что князь с дружиной отправлялись в полюдье в начале ноября и возвращались в Киев только к апрелю.