Полный оборот

Витёк Верницкий. Знала я его, пытался знакомиться лет семь назад. Ещё тогда меня корёжило от его крысиных бегающих глазок, узких губ в презрительной ухмылочки и постоянного треска костяшками пальцев. Слава у него прожженного бабника и любителя спаивать девочек с последующим возлежанием с ними. Но по мнению Леры, мужик шикарный.

Верницкий горделив хлеще, чем я. Запав на меня, подсылал друзей с предложением познакомиться поближе. Сам не подходил, чтобы слухи дурные о нём не пошли, если откажу.

Время пробежало мгновенно, и теперь этот дерьмовый гадёныш владеет несколькими клубами и точно знает в каком я положении, пьяная Ира всем рассказала. Моё положение не на столько тяжёлое, чтобы связываться с Верницким, а силой заставить он не сможет. Поэтому я спокойно пью свой аперитив и не соглашаюсь пойти с ним в ВИП зону.

— Да, ладно, Алён, взрослые люди, — нервничает, заламывает пальцы на руках, хорошо, что я хруст не слышу, до дрожи пугает такое действие.

С Витей в голодный год за мешок картошки не соглашусь. Вспомнив о мешке картошки в голодной тайге, я невольно улыбнулась и между ног навалился жар, чего со мной давно не случалось. Алкоголь дал о себе знать.

— В качестве кого ты меня видишь? Замуж за тебя не пойду. Разок перепихнуться?

— Разок мало, — он навалился на меня, проехался ладонью по талии, в нос ударил отвратный запах его парфюма. — Слышал, у тебя тёрки с Джейкобом. Они у меня часто ложе снимают, могу попытаться договориться. И деньгами на операцию отцу помогу.

Чёрт лукавый. Я даже протрезвела. Колотила злоба на Ирку и Лерку болтушек, и задалась вопросом по поводу Вити и его бюджета.

— Алёна, я настоящий мужик, — отличная самореклама, я оценила. — У тебя такого, как я никогда не было. Бомжа какого-то с мольбертом на улице подобрала, второго на детском утреннике подцепила, потом наркомана с гитарой. А в последнее время одна бегаешь.

Я бы ещё добавила к этому, что сожительствовала с чудищем лесным, но промолчала. Оно может оказаться вполне городским, раз такие подарки дарит. Не хотела об этом думать.

— Витя, ты за мной следил! — рассмеялась я. Так глупо выдать, что семь лет страдал по девушке, при этом делать лицо, что я ему навязываюсь.

И тут звонок телефона. Незнакомый номер. Я приложила трубку к уху, а там торопливый женский голос.

Выпучив глаза, я сунула бокал в руки Вити и помчалась из зала, где гремела музыка в сторону туалетов.

— Елена Владимировна!

— Алёна, номер этот на пару звонков. В городе меня нет. Только ради твоей мамы, я документы твои уничтожила. Трепать тебя будут только за последний квартал, это не дорого, заплатишь штраф. Я даю совет, ООО не закрывай, Джейкоб решил тебя стереть с лица земли. Всё целую, не ищи меня никогда.

И гудки. Точно мой бухгалтер в федеральном розыске. Беда не приходит одна. Ошеломленно я подняла глаза, у двери в женский туалет стоял Витя, руки в карманы.

— Вообще-то я за девушками не бегаю, — натянул улыбку.

— И не фиг начинать, — фыркнула я и пошла прочь из его владений.

На следующее утро болела голова и немного кружилась. Проснулась, как в будний день рано, дурацкая привычка. Тут же пришло сообщение:

«Здравствуйте. Ирина дала ваш номер телефона. Я юрист. Предлагаю встретиться сегодня в 15.00 в кафе Лига на Ленинском проспекте».

«Согласна»- отправила сообщение.

«Я буду в белом свитере и чашкой кофе», — и много улыбок.

«Ок».

Уже через пол часа я напомаженная с уложенными в высокую причёску волосами стояла на кухне жарила блинчики для своих мужчин. Первым проснулся Максимка, подёргал меня за подол халатика. Пришлось сделать перерыв и сходить почистить ему зубы. Там я обнаружила, что ребёнок обделался. Хотя запах был не соответствующий, испачканы только штанишки снаружи.

Обычно он любил блинчики с вареньем или сгущённым молоком, но в этот день отказался. Я пошла в его спальню и обнаружила в постели целый склад конфет. Я ограничивала его в сладком, поэтому он решил запастись на чёрный день. Ночью конфеты от тепла его тела подтаяли, и шоколад измазал все белые простыни. Выглядело совсем не аппетитно. Именно в такие моменты, когда хочется и разозлиться, и посмеяться от души я чувствовала себя счастливой и ощущала прилив сил.

— Лугаца? — насупился братик.

— Не буду ругаться, — собрала простыни и постелила новые.

У всех моих подруг уже дети и мужья, у некоторых и двое детей и разводов не меньше. А я не была замужем ни разу, хотя и пыталась, но чувствую себя семейной. Максимку сама растила.

Отец вышел к завтраку. Седые волосы, под глазами чёрные круги первый признак нездоровых почек.

— Папа, ты когда у врача был? — строго спросила я.

— Всё в порядке, доченька, — он улыбнулся, но вымученно. Опять боли.

— Я позвоню Ушаковой, — налила им чая, сама решила позавтракать в кафе.

— Нет, нет. Всё в порядке, — он наложил себе блинов, я подозревала, что не попробует их. — Всё хорошо, доченька. Не надо обо мне так беспокоиться.