Полный оборот

— Уволилась, — виновато обронила старушка и протянула боссу заявление об увольнении, к которому была прикреплена выписка по банковскому счёту юридического отдела. Алёна оплатила долг, что выставили ей Джейкоб по суду. Всё до копейки.

Часть 3 Алёна и неземная любовь

О работе можно было забыть, поэтому шёл обратно к лифту по дороге отправил Яше сообщение, чтобы до Нового года на него не рассчитывали.

«Откуда деньги?! Нил, б*ядь, это Морок! Это Морок перед ней нарисовался и предложил помощь!», — паниковал зверь в голове.

«Успокойся. Алёнка не такая. Она с Мороком не пойдёт».

«Уверен? От обиды на тебя, что угодно может сделать. Гордячка! Тварина мелкая, всё пи*дец ей, я с тебя не слезу, пока ей ноги не отгрызёшь, чтобы не бегала!»

«Заткнись, без тебя тошно. Убью, на хрен, и тебя и её», — Нил вступил в лифт для руководителей Джейкоб с мягкой музыкой и диваном, набрал Лёшу.

— Да, Нил, — тут же ответил первый бета.

— За Алёной следили? Где она?

— На своей квартире. Я проверю, если ушла куда, то перезвоню. Но с утра забегала в восемь на работу, потом уехала.

«Простыла», — с облегчением подумал Нил.

«А деньги откуда?», — не отставал Лихо.

«Спросим сейчас».

«Сейчас» растянулось на час, пока добирался до её поганого района. Припарковался под окнами её кухни и полетел по грязной лестнице вверх к знакомой квартире, забыв напрочь купить что-нибудь в подарок. Хотя, что может быть круче Мерседеса последней модели, от такого вся простуда должна сразу пройти.

Позвонил и отошел, чтобы в глазок рассмотрела. Слушал внимательно, если Алёнка захочет затихариться, он дверь вынесет, растаяла вся его выдержка. Услышал странные шорохи и скрежет. В глазок посмотрели. Щёлкнул замок, крутился то в одну сторону, потом в другую. Гремела дверная цепочка, елозила и звякала, выводя оборотня из терпения. Он дёрнул дверь и тут же подставил руки. Со стула упал Максимка, это он неумело открывал замки.

— Здоров, боец, — Нил удивлённо рассмотрел ребёнка, который должен быть в садике.

— Сдолов, Нил Ильич, — радостно ответил парнишка и по деловому пожал мужчине руку.

— Алёна где? — Нил стал снимать пальто.

— Алёна плачет, у нас папа умел, — ребёнок, похоже, не сильно скорбел, но мордаху состряпал подходящую под трагическую ситуацию. Понимал, что надо страдать, но не мог.

«Понятно откуда деньги. Вернули, что собрала на лечение», — подумал Нил.

«Ты сам там… я не помощник в вопросах платонического утешения», — тут же отозвался Лихо и притих.

Нил прошёл на кухню. На столе валялись обёртки от сосисок, пустые баночки из-под йогурта. Максим сам себя кормил.

— Ну, боец, — натянул улыбку мужчина и подхватил мальчишку одной рукой к себе. — Назови своё любимое блюдо.

— Макалоны! — ту же радостно объявил ребёнок, безбоязненно сидя на руках оборотня.

— Значит, итальянский ресторан, — заключил Нил, он тоже любил макароны. — Будем есть пасту.

— Лёна заплещает есть пасту, — испугался Максимка, выпучив глазёнки.

— Не зубную пасту будем есть, — догадался Нил и набрал номер ресторана, заказал еду на дом. — Давай-ка уберём, чтобы Алёне приятно было.

Мальчишка деловито принялся за уборку, а Нил прошёл в комнату к девушке.

Маленькая комната, кровать большая заняла почти всё пространство. На смятых одеялах, свернувшись калачиком, лежала Алёна в бежевом платье и шерстяных колготках. Маленькая замученная бедолага. Затравленная, загнанная в угол горемыка. Всеми своими нервами он ощутил то, о чём мечтал Лихо, когда Алёнка сбежала от них в тайге-пронизанную до основания горем человеческую душу.

И если не знать Ярославну, то можно было бы подумать, что без медикаментов её из этого состояния не вытащить, но она стойкая, так взглянет-лес вянет. Просто нужно указать на опору, которую на время потеряла. И этой опорой Нил считал себя. Он медленно опустился на кровать и лёг рядом, властно подтащив к себе в объятия этот комок горя. Укрыл, как укрывал три года назад, прижимал к своему телу, ощущая, как она замёрзла и до костей исхудала.

Запах её восхитительных волос был дополнен ароматом фруктового шампуня. Нил носом зарылся в густые шёлковые локоны и с трудом сдержал стон мужчины и скулёж волка. Он так соскучился, что сильнее прижал к себе самое дорогое в мире существо, его любимое создание. И если бы можно было купить её взаимность за деньги, он готов быть нищим. Весь до капли принадлежит ей и без неё жить оборотень не сможет. После смерти Марфы он озверел, лишившись всякой надежды на взаимность, а сейчас полностью осознавал, что граничит между жизнью и смертью. Он погибнет без Алёнки-Ярославны, итак, слишком много веков один, она последняя попытка жить в любви.

Такое страстное желание найти пару и быть с ней присуще юным и молодым людям, ну и древним старикам вроде него.

Он искренне сокрушался, зажмурившись, припал губами к её тонкой шее. Почувствовал, как лёгкая дрожь пробегает по её шёлковой коже, приводя его самого в трепет. Его избранница встрепенулась.