Полный оборот

Я накинула рюкзак и приготовилась к побегу. Один шанс, другого не будет. Если вырвется и поймает меня, убьёт сразу. Прислонившись спиной к стене у входной двери, вздохнула и набрав полную грудь воздуха издала вопль. Я его собственность, его добыча. Если верещу, как потерпевшая, значит меня нужно оберегать от посягательств. Оборотень рванул в дом. Дверь распахнулась, волк сделал несколько быстрых движений в сторону кухни. Затормозил, он увидел ловушку, но слишком поздно. Щёлкнул капкан. Стол с бочонками, рухнул вниз, подняв вверх к балке извивающегося волка в цепи. Силки сработали. Оборотень не издал ни звука, это меня поразило и убило тем, что существо способно терпеть и не выдать свою боль.

Страх подстегнул меня, и я рванула на свободу. Ох, не хорошо я поступила. Лучше было бы попросить пирожки дедушке отнести, но до похода к дедушке сами собой напрашивались сексуальные отношения. Я от этого бежала, бежала от того, что в народных сказках обычно упущено. Если попадаешь в дом к одинокому самцу, не факт что он хочет, чтобы ты ему кушать приготовила.

С разбега нырнула в глухую тайгу. Вначале шли густые заросли, потом вековые ели, между которыми ничего не росло, потому что лапы их хвойные настолько густые, не пропускали солнечные лучи, и свет попадал только в редкие проёмы между деревьями.

Капкан это вещь серьёзная, скорей всего пробил кожу и повредил кость. Нет, нет, не думать об этом. А если силок неудачно затянулся, и я задушила Нила Ильича? Нет, я не могу вернуться! А что если он не выберется и будет медленно умерать, там под балкой? Я остановилась, накренилась вперёд, упёрлась руками в колени. Мне нужно было отдышаться и подумать. Бросить живое существо на погибель, ни какая совесть мне не позволит. Но и вернуться, означало обречённое существование с чудищем лесным. Вот не зря у меня было дурное предчувствие насчёт этого сомнительно предприятия.

Я, тяжело дыша, побежала дальше уже не так быстро, как вначале, пыталась выработать монотонный темп. И вот ели расступились, уступив место смешенному лесу, а там черничные поля, за ним скалы и звук. Звук воды, рядом река. Нет, это не то место, где меня выловил оборотень это другой виток реки. Пару часов бега от избушки. Надо запомнить. А надо, потому что не убежать мне. Я заныла от отчаяния, за моей спиной между деревьев мелькала серая тень. В этот раз он рычал и достаточно громко.

Так надеялась, что успею хотя бы увидеть реку. Мне казалось, что добравшись до неё, я спасусь. Хотя, откуда там, разве вода сможет защитить от разъяренного зверя. Я прибавила ходу, немного опешила, когда поняла, что река похожа на солидный ручей с водопадом. Совсем незнакомое место, глубоко в тайге. Заблудилась окончательно.

Волк просто сбил меня, набросившись со спины. Упала носом в кусты черно-синих ягод. Он рывком развернул меня к себе лицом, впившись когтями в плечо. Морда его покрылась множеством складок. Он огрызался, показывая мне свои клыки с верхней десной. Жутко до ледяного пота. Ещё эти глаза, которые вчера на меня смотрели с человеческой тоской, теперь были ледяными хищническими. Оборотень хромал на одну ногу, серая шерсть была покрыта алой кровью, и рана продолжала кровоточить. На передних руках-лапах две отметины от цепи. И когти на пальцах не все уцелели после тяжелого освобождения. Раненый зверь.

Влетела ты, Алёнка.

— Прости, — простонала я.

Я умею проигрывать. Осознанно шла на риск, теперь буду пожинать плоды своего поступка. Победителей не судят, Нила Ильича я могу долго не увидеть, передо мной стояло чудовище. Он размахнулся и ударил меня. Куда не поняла, по голове или шеи, сознание я потеряла мгновенно.

7

Голова болела, но не сильнее, чем запястья. Щека на влажной холодной земле, руки связаны за спиной, на шее, куда пришёлся удар, стальной ошейник, брякал на нём тяжелый подвесной замок. Я постаралась сесть и осмотреться. Тело болело и затекло. Зажмурилась от гула в ушах и резкого головокружения. Минуту сидела, подогнув под себя ноги, приходила в сознание. Кровь успокоилась внутри, и я, вдохнув полной грудью, открыла глаза.

Склад. Стеллажи валялись переломанные, запасы полезных вещей валялись кругом. Рассыпались спички, куски мыла и свечи. Оборотень видно бушевал ни на шутку, всё скидал к дальней стене, чтобы я, сидя на цепи, не могла ни до чего дотянуться. Взбесила мужика. Другой край цепи был прикован у входа на кухню к нижней балке над каменным фундаментом, элементы которого можно было рассмотреть в тусклом свете.

Хотелось в туалет, а на мне джинсы, необходимо расстегнуть молнию и пуговицу. Стала искать обо что можно стереть верёвку за спиной. Ничего не нашлось, земляной пол, гладкие брёвна стены́, даже в окошках под потолком не было стекла. Щуря глаза, рассмотрела звенья цепи, об них век верёвку перетирать можно. Попыталась стянуть джинсы так, не получилось. Нельзя же мочиться в штаны, это уже слишком.

— Ни-ил! — охрипшим голосом позвала я. — Ильи-и-ич!