Полный трындец, или Феникса вызывали?

Хоть бы какой-нибудь ржавый ножик мимо пролетел! Может, я в заклинании что-то напутала? Ладно, попробуем еще раз.

Снова прочитала призыв, стараясь говорить громко и четко. И снова тишина.

Я обвела взглядом стены. Ни одна зараза не дернулась, не издала лязг.

И вот тут, почти теряя надежду, я охнула от внезапной тяжести в руках и едва не разжала пальцы. Опустила глаза и в шоке уставилась на свою родную, ненаглядную кочергу.

Да, это была она! Та самая, с которой я попала в этот мир. Вон, и кончик отбит, и ручка изогнута.

Я покрутила ее в руках. Как она тут оказалась? Неужели это я…

Мои размышления прервал дикий хохот.

А, вот и ребятки проснулись. Стоило ожидать.

Если бы пол здесь был не каменный, все давно бы попадали, держась руками за животы.

— Кочерга, ой, не могу! Смотрите, что у него в руках! — Зал рыдал и стонал от смеха.

Ну, и чего ржут, в конюшне, что ли? Ну кочерга! Между прочим, тоже оружие и отличный воспитательный метод. Какой? Берешь в руки кочергу, перетягиваешь врага поперек хребта. Если не помогает, то используешь небольшой апгрейд: раскаленная кочерга.

Я глянула на друзей. Если им и было смешно, то они это хорошо скрывали. И рядом с ними никто не смеялся.

А потом кочерга у меня в руках потеплела.

Я снова уставилась на нее, чувствуя, как моя челюсть медленно падает вниз. Один за другим умолкли смешки. Все, кто смотрел на меня, застыли с открытыми ртами. Потому что кочерга в моих руках вдруг начала светиться и удлиняться, причем с двух концов!

Кочерга разогрелась, но я продолжала ее рефлекторно сжимать. Даже если бы захотела, не смогла бы сейчас разжать пальцы. Они словно приросли к рукоятке!

Мамочки, что происходит?!

На пол посыпались искры. Волосы у меня на голове и на теле наэлектризовались, зашевелились, будто щупальца осьминога, поднялись дыбом. От ужаса я не могла выдавить из себя даже стона. Только ловила воздух открытым ртом.

Один удар сердца, один рваный вздох — и вот уже вместо кочерги мои руки сжимают длинную рукоять с изогнутым клинком на конце.

Э-э-э… я же про воспитательный метод просто так подумала!

Я с восхищением разглядывала доставшееся мне чудо. Кто бы мог подумать, что простая кочерга может превратиться в такое изящное и красивое оружие!

Интересно, как оно называется? Пусть теперь только кто-то попробует надо мной посмеяться!

А никто и не думал смеяться. Все так и стояли раскрыв рты, скоро птички залетят и начнут вить гнезда.

Я, конечно, плохой знаток холодного оружия, но в тот момент четко поняла, что держу в руках не что иное, как глефу. И откуда только слово такое взялось?

Подчиняясь внезапному порыву, я провела пальцами по клинку. И тот отозвался! Завибрировал, загудел, как воздух вокруг высоковольтных проводов!

Лезвие вспыхнуло и заструилось красным огнем, словно это был не металл, а жидкая плазма.

Ух ты! Да я себе отхватила меч джедая! Только воины с красными мечами выступали на стороне Зла, а я, по идее, герой, отстаивающий сторону Света, все же Сердце этого Мира и все такое.

— Осторожнее! — крикнул куратор, бросаясь ко мне. — Все назад!

Но так и замер в трех шагах, не рискуя приблизиться.

Студенты шарахнулись в стороны, прижались к стенам.

— Осторожнее с этой штукой! — просипел Тессайн, следя за мной, как за ядовитой гадюкой, готовой вот-вот броситься на него. — Только не делай резких движений!

Но я, забыв обо всем, смотрела на пылающий клинок. Пламя струилось, переливалось, завораживало и совершенно не обжигало меня!

А потом на оружии появились узоры! Сложные переплетения рун проступили вдоль рукояти из темного дерева. Увидев их, асур потрясенно выдохнул:

— Адельвинг! Этого не может быть!

А, так вот как тебя зовут!

«Адельвинг, — повторила я про себя, чтобы запомнить. — А-дель-винг!»

Мне почудился тихий зевок.

Но зевнула не я, не куратор, а… будто кто-то проснулся у меня в голове…

— Как ты призвал нагинату самого Феникса? Легендарное «Огненное перо»? — допытывался Тессайн, осторожно обходя меня, не спуская глаз с оружия в моих руках.

Нагината? Значит, так называется эта штуковина?

— Не знаю, — пожала плечами. — Так получилось.

Что еще я могла сказать в свое оправдание?

Куратор нахмурился, ощупал стелу, ничего нового на ней не нашел и вновь перевел взгляд на меня. Всмотрелся в ауру так пристально, что даже его хвост сделал стойку. Но ничего там не увидел, не мог. Амулет хорошо скрывал мою сущность.

— Это невозможно! — повторил он, скорее себе, чем кому-то. — Невозможно!

— Я вообще-то призвал кочергу, вы же сами всё видели, а уж потом она превратилась вот в «это», — я покрутила нагинату.

— Я должен немедленно сообщить об этом ректору, — пробормотал асур, будто не слыша.

Потом уставился на меня:

— А ты не смей даже дышать! Положи нагинату на пол и два шага назад!

Под его пронзительным взглядом я присела на корточки и аккуратно положила оружие на пол. Подняла ладони, показывая, что приказ исполнен, и отступила назад.

Тессайн сделал пару пассов, и над нагинатой заискрился купол защитной магии. А мне показалось, что от оружия хлынули волны недовольства. Будто оно не хотело расставаться со мной.