Полный вперед

Мой план сработал. Все курсанты закрылись в кубриках и даже дверь не открыли руководителю. Он безрезультатно походил по судну в поисках свободных людей и вернулся на камбуз ни с чем.

Этот эпизод плавпрактики тоже оказался полезным опытом. Я понял, что руководитель без авторитета – это пустое место. Дело даже не в картошке, а в более серьезных вещах.

Из Болгарии мы сделали несколько рейсов на Стамбул и один рейс к берегам Хорватии. Два раза проходили пролив Дарданеллы между Эгейским и Мраморным морями. Сейчас это райское место для жизни и отдыха. Но так было не всегда. На северном берегу пролива есть огромный сорокаметровый мемориал, посвященный турецким воинам, погибшим в 1915 году. Я как-то упустил этот момент в школе. Первая мировая война была не только в Европе, но и в Турции. Турки были за немцев. Англичане и французы хотели захватить стратегически важные турецкие проливы, а заодно и Стамбул, чтобы открыть своим судам путь в Черное море. Даже новозеландская и австралийская дивизии участвовали в наступлении на полуостров Галлиполи в Дарданеллах. Но турки почти год удерживали оборону и не сдались войскам Антанты. Хоть турки и были за немцев, но они воевали на своей земле. Я так и не смог для себя однозначно решить, кто был прав в этой бойне.

Мореходка: третий курс

Третий курс можно назвать переходным периодом от стандартной высшей школы к навигационным наукам. Мы, наконец, «отстрелялись» по высшей математике и физике и начали изучать профильные предметы: навигацию, лоцию и мореходную астрономию. Из нас начали делать настоящих штурманов.

Появились новые преподаватели, которые во время лирических отступлений от своей темы рассказывали разные интересные вещи. Например, преподаватель по радионавигационным приборам рассказал, что по его наблюдениям каждый отдельный курсант нашей Академии – воспитанный, начитанный, образованный молодой человек, с которым можно общаться на любые темы. (Нам было приятно такое слышать.) Но когда по Одессе идет толпа курсантов, продолжил он, – это катастрофа. Грубые, опасные и непредсказуемые молодые люди без всяких тормозов в голове. И он не понимает, почему такое происходит.

Я тоже не понимаю, но это правда. Наверное, сказывается влияние мужского коллектива.

Еще у нас был очень необычный преподаватель по автоматизации судовождения. Свою первую лекцию он начал не так, как все наставники, рассказывающие о том, что их предмет – самый важный.

– Товарищи курсанты! Поздравляю вас! Сегодня мы начинаем изучение нового предмета – автоматизация судовождения! После того, как вы в конце семестра сдадите зачет, в ваших головах по моему предмету ничего не останется. Поэтому запомните на всю жизнь главное! Никогда не запивайте сало холодной водой!!!

Преподаватель, как всегда, оказался прав. Предмет действительно был второстепенным, и из всего курса автоматизации я запомнил только это.

Расставание

После третьего курса я уходил на плавпрактику на три месяца в Средиземное море на красивом белом пассажирском судне с того же причала, с которого в детстве уходила «Грузия». А на причале, среди сотен провожающих были моя мама, бабушка Валя, Ксюша и почти вся наша семья. Именно о таком расставании я мечтал, когда мне было 6 лет. Я махал им с судна, а они все – мне с причала. Мы стояли прямо друг напротив друга с улыбающимися лицами.

Я стал на 15 лет старше, бабушке Вале уже было за 80, и мои сестры тоже повзрослели. Судно отдало швартовные концы. Нас разделяло каких-то 50 метров и в то же время бездонная пропасть. Я сделал свой выбор, и назад уже дороги нет.

Мама всегда знала, что я хочу стать моряком. У нее был миллион возможностей отговорить меня от этой затеи. Но ни разу мама этого не сделала. Кроме того, она всеми возможными способами помогала мне добиться своей цели, за что я ей очень благодарен.

Когда судно начинает отходить от причала, честно признаться, испытываешь ужасное чувство. И чем торжественней расставание, тем оно страшнее. Я знал, что могу погибнуть в море и никогда больше не увидеть тех, кого люблю. Кроме того, на берегу люди тоже не вечные. Даже сейчас каждый уход в рейс, как ножом, выцарапывается в моем сознании и остается в памяти на всю жизнь. Стараешься запомнить этот момент до мельчайших подробностей, не упустить ни единой детали. Надеешься на то, что в мире есть справедливость и что тяжесть расставаний всегда должна компенсироваться радостью встреч. Но, к сожалению, конечный счет будет не в нашу пользу. В жизни всегда будет на одно расставание больше.

Несколько лет назад, когда я был в рейсе, умерла бабушка Валя. До сих пор я представляю себе, что она, как и прежде, жива, здорова и ждет меня на своем балконе в центре Одессы. Но ее уже нет и никогда больше не будет. Никогда.

4 курс: День рождения

Декабрь 96-го в Одессе выдался на редкость снежным и холодным. В городе и в общежитиях веерно отключали электроэнергию. Наш экипаж не был исключением.

– Где 132 рота?