Пологий склон

– Да-да, понимаю… Но должна вам сказать следующее: один мой поверенный навел справки и готов уладить все наши проблемы. Он подыскал респектабельную бездетную пару. Глава семейства служит в каком-то управлении. Они давно мечтают о малыше. О происхождении новорожденного речи не было, но они, похоже, знают, чей это ребенок. И кажутся вполне довольными. Они бы с радостью забрали малыша через месяц-другой.

– Ой, как же молодому господину повезло с бабушкой! Все-то она для него готова сделать, все устроить! Но он как-никак ваш внук, и наверняка вы на него возлагаете большие надежды, правда?

Син готовила чай, а сама то и дело пытливо поглядывала на госпожу Сиракаву. Странно, но ни Юми, ни Наоити почти не обращали внимания на один интересный факт. После смерти Ивамото не господин Сиракава, а именно Томо взяла на себя заботу о Юми и ее маленьких детях. Что бы ни случилось, она наведывалась в дом Юми и помогала, чем могла. Хотя Ивамото и приходился ей племянником, госпожа Сиракава была не обязана все это делать. Ее отношение к Юми, бывшей наложнице Юкитомо, было просто поразительным. Такое нельзя игнорировать!

Син знала, что благополучие семьи Сиракава в большей степени зависело от неустанных трудов и усилий Томо и в меньшей – от самого господина Сиракавы. Син не понимала, почему ее родные принимают помощь и поддержку Томо с таким холодным равнодушием.

В маленькой комнатке на втором этаже в данный момент жила восемнадцатилетняя Каё, служанка из дома Митимасы. Она забеременела от Кадзуо. Юный отпрыск Митимасы учился на экономическом факультете университета Кэйо. Госпоже Сиракаве пришлось немало потрудиться, чтобы устроить девушку в дом Юми. Здесь Каё и родила.

Вслед за Син Томо поднялась по узкой лестнице на второй этаж.

– К тебе пришла госпожа Сиракава из большого особняка, – провозгласила Син и медленно раздвинула фусума.

– О боги! – раздался тонкий девичий голосок.

Каё села на футоне, смущенно прикрывая руками полную белую грудь: она только что покормила младенца.

– Лежи, лежи, не надо вставать, – сказала Томо из-за спины Син.

Но Каё поспешно запахнула полы своего кимоно, поправила клетчатые шелковые простыни и почтительно застыла на месте, внимательно поглядывая на гостью.

– Во-первых, поздравляю тебя с рождением малыша! Я уже давно собиралась к тебе заглянуть, но сама понимаешь: Новый год, праздники…

– Да, конечно, это же самое веселое время для всех, – кивнула Каё, улыбаясь мечтательно и немного грустно. Как же, наверное, замечательно в эти праздничные дни в Цунамати и Готэнияме!

Девушка всегда отличалась миловидностью. Ее личико дышало свежестью, точно персиковый цвет, по-детски легкое, грациозное тело поражало своей округлой мягкостью. В последнее время она немного похудела, побледнела, в глазах появилась взрослая озабоченность. И Каё неожиданно стала вызывающе женственной и привлекательной.

– Благодарю вас за помощь, за то, что устроили меня в этом доме.

– Да, все очень удачно сложилось, – вставила Син. – Мать Каё ей ведь не родная. Боюсь, этой женщине будет трудно объяснить, что же произошло на самом деле. А хозяйка из Цунамати не связана узами крови с Кадзуо, правильно? Да, она всем обязана госпоже Сиракаве, но все-таки…

– А как там маленький? Заснул? – Томо не стала подниматься на ноги и, как была, на коленях проползла по татами, склонилась над мальчиком, который мирно посапывал на краю постели.

– Он так хорошо поел, – смущенно проговорила Каё и осторожно откинула тонкое одеяло, чтобы гостья смогла получше рассмотреть ребеночка.

– Тише-тише, не надо его будить, – укоризненно шепнула Томо и стала с умилением разглядывать младенца.

Мальчику было всего двадцать дней от роду. У него еще даже не выросли бровки! Крошечный сморщенный комочек был воплощением чистоты и невинности, настолько беззащитным, что казалось, одного прикосновения пальца будет достаточно, чтобы это эфемерное создание растворилось, исчезло.

Томо всматривалась в линии носа, губ, подбородка младенца. Он действительно был похож на Кадзуо. А вот его надбровные дуги и глубокие складочки век были точно такими же, как у Такао в детстве. Несомненное фамильное сходство… В жилах ребенка текла кровь Сиракавы! При одной мысли об этом Томо пронизала дрожь отвращения. А ведь если бы это был сын Такао, она бы ни за что не отдала его в чужую семью. Ей бы такое даже в голову не пришло. Но Томо слишком по-разному любила своих внуков. И с этим уже ничего нельзя было поделать. Такао она растила и воспитывала с пеленок. Кадзуо вышел из утробы Мии, он – ее плоть и кровь.

– Сходство есть, правда? – спросила Син, заглядывая Томо в лицо. Она старалась не упоминать имени Кадзуо.

Томо молча кивнула и, помедлив, сказала:

– Замечательный малыш, очень красивый.

Она понимала, что уговаривать юную мать отказаться от новорожденного ребенка крайне жестоко. Но у Томо не было возможности часто сюда приходить. Тяжелый разговор был неизбежен. Она решила держаться холодно, бесстрастно и от своего не отступать. Юной Каё придется прислушаться к совету мудрой, опытной женщины.