Поломанные Константы

– Спаси моих детей, умоляю! Возьми меня взамен! Пусть будут они счастливы и спокойны!

– Будь по-твоему, но с этой минуты ты опять дочь Отца своего! – непонятно сказал голос из зеркала, и Марья вдруг увидела в зеркале чудную картину – она сама стоит с косой черной, перекинутой через плечо. За одну руку Кузеньку, сыночка, держит, а другой малышку-дочь прижала к себе. Улыбнулась из зеркала незнакомая Марья, повернулась и пошла прочь с детьми. Жара огня за спиной не почувствовала настоящая Марья. Закричала дико.

– Стой! Стой! Маша? Стой!

– Валентина ты впредь! – обернулась на нее женщина. – А я теперь просто земная женщина. Ох и много ты мне испытаний приготовила, Валентина! Но быть по-твоему, главное – детки мои со мной, и любимый меня найдет…

– Стой!!! – кричала и кричала Валентина, а затем бросилась в комнату детей, не видя, как пламя съело ковер, кресло, как зарницей заполыхали занавески. И то, как испарилась в зеркале незнакомая женщина Марья, как две капли воды на нее похожая, с ее родными кровинками, ее детьми! Потому что ее детей в кроватках не было. На колени упала Валентина, схватила одеяльце детское и зарыдала громко и отчаянно. Отчетливо вдруг поняла Валентина, нет больше прежней жизни, иная началась. Есть в мире теперь две Валентины – одна теперь Марьей зовется да деток ее где-то в иной реальности воспитывает и радуется на них, а другая – она сама, только кто она теперь, Валентина. Проданная мужем, проклятая за обычную колдовскую брошь. может, и нет ее вовсе? Может, лишь Марья и существует, а она, Валентина, всего лишь жертва темной земной волшбы, паука-гробовщика и пламени, сжирающего ее дом. Закашлялась она едким дымом, да без чувств на ковер повалилась.

Тем временем из большого раскаленного от огня зеркала выпрыгнула красно-бурая древняя львица громадных размеров, оглянулась на треснувшее зеркало и, сердито зарычав, пошла прямо в пламени в детскую комнату. Там она нашла Валентину и, обнюхав ее, лизнула щеку.

– Не трогай меня, Чарлет, – Валентина рукой отодвинула морду львицы от себя и снова провалилась в бессознательное. Тем временем Чарлет, аккуратно ухватив женщину зубами, перекинула ее себе на спину и осторожно пошла к окну. Большая круглая луна смотрела на раздувавшееся пожарище. Внизу кричали соседи, выла сирена подъехавшей пожарной машины. Словно не замечая всего этого, Чарлет прыгнула в окно, как сквозь масло пройдя через стекло, а изумленные соседи смолкли, наблюдая за бегущей по небу ввысь громадной кошкой и парящей рядом с ней, из нездешних мест, птицей.

– Да это же Сова! Полярная! – крикнул кто-то из толпы. Эка! Взгляды людей испуганно устремились на покореженные, оплавленные стены дома вокруг окон Валентины.

– Там же Мария с семьей живет! Ну та! У нее еще бабка ведьмой была, никак за ее грех наказание, вон и луна нынче полная!

А круглая луна, к которой стремительно неслись Сова и Чарлет, была лишь таинственным немым свидетелем загадочных событий одиннадцатого февраля две тысячи пятого года, одной из многих реальностей Валентины…..

Вот и утро мягкое, липкое, рассвет странный, словно не родной рассвет. Что же было – вчера? Это трава, высокая трава. В феврале. Что за бред происходит?

– Ммм, – Валентина сжала голову руками, – больно…

Тут же на зов ее голоса из травы выпрыгнула огромная краснобурая львица, села перед Валентиной и с нежным рыком лизнула ее лицо.

– Подожди, Чарлет, – отмахнулась Валентина и неожиданно охнула, попятилась от зверя, – ты что? Что такое?

Львица рыкнула и легла в густую траву.

– Кис-кис-кис, – попробовала Валентина, но Чарлет лишь презрительно сощурилась и проигнорировала Валентину, – ммм, голова-то как болит!

– А где брошь-то бабушкина, – раздался голос за ее спиной, – неужели потеряла?

Валентина обернулась и, увидев высокого темноволосого красивого мужчину, спросила:

– Дил, ты хоть раз можешь не подкрадываясь прийти?

– Да интересно мне стало, – опять заговорил Дил, – что делает моя сестренка Сова посреди земного февраля, в полнолуние, на севере этой планеты?

– Трава цветет, ты совсем очумел, братец, – хмыкнула Валентина и тут же задумалась над словом «братец». Брат, дитя…

– Какая неблагодарность, я посреди тундры травы ей подстелил, цветочки вырастил, даже кошку твою драную терплю, – Дилан с опаской посмотрел на зарычавшую Чарлет.

Валентина же как ни в чем не бывало ощупывала голову, пытаясь хоть помассировать ее.

Дил повертел рукой, и у ног Валентины образовалось озерцо.

– Метр в диаметре, какая точность, спасибо, – пробурчала Валентина и, зачерпнув воды, умылась, тяжело вздохнула и посмотрела в озерцо. Через секунду с диким криком она вскочила на ноги и начала метаться и бегать.

– Мои дети! Мои волосы, они белые! Где мои дети! Что вчера случилось?! – она рыдала и кричала вперемешку. От удивления даже Дил подсел поближе к Чарлет и вопросительно взглянул в ее узкие зрачки:

– Колись… – тихо попросил он львицу, и в глазах Чарлет заполыхал огонь вчерашних событий.

– Ясно, – Дил вздохнул, – она давно на земле, может, ее вернуть?