Полоний в Лондоне

Прорыв в расследовании произошел 7 декабря. В этот день эксперты, изучавшие следы полония в гостинице «Миллениум», обнаружили чашку, имевшую очень высокую радиоактивность. Это был «первичный» полоний. Во время короткой встречи в «Сосновом баре» гостиницы Литвиненко с Луговым и Ковтуном последний заказал для всех джин. Литвиненко алкогольных напитков не употреблял и, по более позднему свидетельству его жены Марины, рассказывая об этой встрече, сказал, что пил чай. Каких-либо доказательств того, что загрязненная полонием чашка была именно той, из которой пил чай Литвиненко, не было. Посуда бара использовалась и для обслуживания комнат. С даты встречи в баре прошло больше пяти недель, и радиоактивная чашка уже сотни раз прошла через посудомоечные машины и наполнения новым чаем. Возможно ли, чтобы раствор полония, который мог быть в чашке 1 ноября, все еще мог регистрироваться дозиметрами? Для меня, как биохимика, это кажется невероятным. Но для прессы и полиции нет невероятных вещей. Стали проверять посудомоечные машины, затем канализацию гостиницы, а потом и слив канализации в Темзу. Проверили весь персонал гостиницы и у семи работников «Соснового бара» обнаружили радиоактивное загрязнение намного более сильное, чем у пассажиров загрязненных самолетов. 9 декабря проверили комнаты, в которых жила семья Лугового. Здесь также была обнаружена значительная загрязненность полонием. На следующий день было совершено решающее открытие — загрязненный заварочный чайник, дававший на внутренней поверхности интенсивное альфа-излучение. Этот чайник, довольно большой, так же как и чашка, за 40 дней прошел множество промывок и наполнений кипящей водой. Тем не менее он все еще сохранял сильную радиоактивность. В заварочных чайниках обычно остается на стенках осадок танина из чайного листа. Этот осадок отмывается особыми растворами. Проверка внутренних стенок чайника на радиоактивность от альфа-источника невозможна с помощью тех мобильных сцинтилляционных счетчиков, которые использовались для обследования поверхностей диванов, кресел и других предметов. Эти сцинтилляторы приводят в прямой контакт с поверхностью, так как альфа-частицы имеют, даже в воздухе, очень короткий пробег. Для проверки заварочного чайника на радиоактивность нужно в лабораторных условиях заполнять его сцинтилляционной жидкостью и в нее погружать детектор от стационарной установки. Чашку тоже можно проверить лишь таким образом. Но, чтобы найти такие чайник и чашку, следовало изучить все чайники и чашки в этой гостинице. Луговой, находившийся в это время в Москве в радиологической больнице № 6 на обследовании, заявлял, что эти новые «находки» первичных загрязнений являются чьей-то фабрикацией. Чтобы подобные «улики» считались доказательствами, было необходимо ставить контрольные эксперименты по многократному отмыванию загрязненной посуды.

10 декабря полоний-210 был обнаружен в Гамбурге, в квартире бывшей жены Ковтуна и его теши. Дмитрий Ковтун прилетел в Гамбург 28 октября на пути в Лондон, чтобы продлить «вид на жительство» в Германии. Его единственный сын жил в Гамбурге, и Ковтун все еще считал Германию своим постоянным местом жительства. Он вылетел из Гамбурга в Лондон 31 октября. В офисе иммиграционной службы, который Ковтун посетил 30 октября, также обнаружили радиоактивность. В квартирах бывшей жены и тещи радиоактивность обнаруживалась в кроватях, на которых спал Ковтун. Было очевидно, что это результат контакта с телом, содержащим радиоизотоп в коже, в волосяных сумках и потовых железах. Немецкая полиция, однако, быстро открыла «дело» о нелегальном провозе радиоактивных веществ через территорию Германии. В самолете, на котором Ковтун прилетел из Гамбурга в Лондон, радиоактивности не обнаружили.

Между тем у Ковтуна в начале декабря начали появляться явные признаки лучевой болезни. Наиболее заметным из них стало выпадение волос. 5 или 6 декабря его положили в радиологическую больницу на обследование. Было обнаружено, что он действительно получил большую дозу полония. Вслед за ним на обследование в ту же больницу был положен Луговой. У него также были обнаружены признаки отравления полонием, но значительно более легкие, чем у его друга. В Лондоне Гольдфарб и жена Литвиненко заявили в телевизионном интервью, что Лугового и Ковтуна «спрятали в секретной больнице», чтобы уберечь от встречи с прибывающими в Москву британскими следователями. Это было неверно. Британские детективы смогли провести многочасовые расспросы «свидетелей», но эти встречи происходили в больнице. Детали вопросов и ответов не разглашались.