Полоса невезения

- А что, дружки "с воли" не подкатывали? - задал я естественный вопрос.

- Почему же? - Юрик слегка удивился. - Само собой, крутились около. Возбухали, понятия пытались втолковать.

- И как?

- А легко! - Осоргина, кажется все-таки слегка повело. - Спросишь такого вот великовозрастного: тебе сколько, милок? Он говорит: "двадцать". Ну, я ему и объясняю политику "Струны" в действии.

Я невольно покосился на кулак с наколкой. Аргумент увесистый, нет спора. Только вот насколько долгоиграющий?

- И отвалили? - из вредности усомнился я. - Не верится как-то.

- Нет, естественно, - Юрка протянул руки к гитаре и, взяв ее, погладил струны. Будто бы успокаивал: ничего, мол, эти мучители больше не вернутся. По крайней мере, сегодня. Все на боевых воспитательных постах.

Юрка заиграл неспешную мелодию. Взял пару аккордов и запел:

- Восходя дорогой горной,

Прямо к бездне голубой.

Не печалься, брат мой гордый,

Будет нам еще с тобой...

Будет. Вот прямо в этот самый стакан. Я уже чувствую, что будет и скоро. Мозгам уже нельзя, а нутро еще принимает, оно у меня большое и глупое. И скоро я, наверное, о чем-нибудь проболтаюсь. Язык... "надлежит отсечь... ибо сказано: язык твой - враг мой". Или наоборот?

Юрик бросил напевать и заиграл что-то, похоже, испанское.

- Они и сейчас порой возвращаются, - выдержав долгую паузу, добавил он. - Когда подросшие, с зоны, проблем никаких. А вот если шпана, тут уже хуже. Тут уже просто так не пугнешь. Работать с ними приходится. Тяжело, а надо. - Он усмехнулся. - Ведь тоже дети, еще глупее наших будут!

Я вдруг заметил, что улыбаюсь. Какая-то легкость, проникшая в мое тело, заставляла переживать все совсем по-другому, и даже отмороженные вшивые бомжата, способные убить пьяницу за десять рублей, и те казались мне чем-то близким, родным и жаждущим нашей опеки. И Высокая Струна здесь не при чем. Это было совсем другое.

Может быть, ветер? Он, прокравшись наконец в нашу комнату, оживил мое полудохлое настроение, напомнил, что мир - это не душная пустота внутри черепной коробки, а накатившие из темноты лесные запахи, негромкие, но отчетливые птичьи голоса, игрушечные фонарики звезд...

- Работаем, стараемся, - Осоргин улыбнулся в ответ. Его пальцы ловко перебирали струны, инструмент, словно признав хозяина, звучал четко и радостно. Совсем по-земному. В отличие от той Струны.

- Остался тут кто-нибудь?

- А как же. Еще как остался! Самые активные стали. Видел Ника?

Я кивнул. Тот парень с КПП. Тоже, видно, не из престижного лицея он тут взялся. Почти у всех здешних за спиной - "наркомовские" подвалы, панель, темное, илистое дно...

- Видишь, сумели ж мы его завлечь. Чем, главное? Оружием.

Еще одна невидимая, но оттого не менее бетонная плита шлепнулась на мою бренную голову.

- Да не в том смысле! Холодным оружием, старинным. Парень раньше только одно и думал, как бы слинять. Злоязыкий такой был, даже мне доставалось. Чуть что - в кулаки. Даже на меня рыпаться пробовал, ну, я физиотерапию ему провел, чуть помогло, да вот именно что чуть.

Юрик ударил по струнам, и музыка изменилась. Теперь она стала медленной, плавной и удивительно сонной. Самое время для ночных тропинок, пьянящего запаха жасмина. Плюс к тому факелы, шпаги и благородные идальго.

- А потом, - продолжи он, - я экскурсию нашим гаврикам устроил. В Столицу, в Оружейную Палату. Привез их туда и давай рассказывать. Вижу, господин Власов у стенда с мечами застыл, рот распахнул и слова сказать не может. Первый раз заткнулся! Ну, думаю, Юрка, процесс пошел...

Он взглянул на меня столь выразительно, что я практически сразу сообразил, что мне следует делать. Рука, будто сама собой потянулась к бутылке. Помидоры сжались на своем блюдце, словно понимая, что двое из них очень скоро навеки покинут ряды.

Эх, "Провинциалка"! Хорошо, когда все родное. Безо всяких гуашей!

- А потом уже началось! - сказал Юрик. - Сейчас-то Ник у нас спец. Малышню фехтованию обучает, сам уже на кандидата в мастера идет, да и профессию себе выбрал...

- Историк, - безапелляционно заявил я.

- Правильно. Совершенно верно. Уже поступил на истфак. Правда, университет не потянули. В педагогический.

Мне малость полегчало. Временно, конечно. Еще аукнется мне эта "Провинциалка". Ох и аукнется!

- Слушай, - спросил я. - Как вот ты это делаешь?

- Что? - прищурился он.

- Ну, учебную часть тут реализуешь? Вот кто-то у тебя гуманитарий, кто-то технарь, кто-то червячками небось увлекается...

- Угу, есть тут один такой. Абалкин фамилия, - усмехнулся Юрик.

- ... Ну все равно... Вот скажи, как ты их к институтам готовишь? Из Столицы репетиторов сюда возишь, что ли?

- Зачем? - не понял он и снова заиграл другую мелодию. Теперь что-то невообразимое. Современное, видимо. - Все-таки тут большинство никуда не стремится. Технарь в областном центре - для них предел мечтаний. Кто-то у нас диплом программера или поварихи получит - и вперед по волнам жизни. Так что если кто выше соберется, то у нас тут, почитай, праздник. Все обсудим, взвесим, институт вместе подберем, а там уж и Столица подключается. Кстати, если надо, то и репетиторов приглашаем.