Полоса препятствий

Младший сержант Виктор Савченко, упираясь в колени друга, задумчиво смотрел в безоблачное синее небо. С Климовым они были тезками и земелями, оба из Подмосковья, да и призывались в одно время. Между ними была только одна разница — он домашний ребенок, сын отца и матери, а Климов с младенчества рос в детском доме и даже не знал, кто его родители. В будущем надеялись вместе демобилизоваться и как-то устраиваться на гражданке. Но перспективы на будущее были так же далеки, как это небо над головой.

В разведвзводе Савченко был на особом счету. Угрюмый и не особо разговорчивый, он себя в обиду не давал. Попав из «учебки» в часть, он умудрился во время «посвящения в разведчики» устроить настоящее побоище со «стариками». В результате сам возмутитель мор-пеховских традиций и трое старослужащих оказались в бригадной санчасти. Там же произошло их примирение, и больше к Виктору никто не лез, «дедовщина» для него не существовала. По-настоящему характер разведчика раскрылся на войне, когда сводный батальон морской пехоты был направлен в Чечню. За полгода Савченко был награжден медалью «За отвагу» и орденом Мужества, ему присвоили звание младшего сержанта. Но должность командира отделения мало изменила его поведение. Он по-прежнему оставался «волком-одиночкой». Даже оружием отличался от всех бойцов разведвзвода: вместо штатного «АК-74» имел более мощный «АКМ» с прикрученным к ствольной коробке оптическим прицелом от СВД. Автомат был его гордостью и поводом для зависти сослуживцев. За этот самый автомат Виктора и окрестили морпехи Стрелком, прозвище он оправдывал сполна, после каждой боевой операции делая хотя бы одну насечку на прикладе.

Морозов уже открыл рот, чтобы начать повествование очередной байки, но его одернул младший сержант Валиулин (в отличие от Савченко, он явно наслаждался своей маленькой властью). Смуглолицый здоровяк до призыва на срочную службу работал помощником лесника в Тюменской области, и если на голых сопках Заполярья он чувствовал себя не очень уютно, то в лесистых горах Чечни был как дома.

— Хорош базарить, Мороз, не на равнине, — строго произнес Равиль, глядя на пулеметчика исподлобья. Он не понимал и не любил шуток, наверное, сказывалось лесное воспитание.

— А я чё, — пожал плечами Морозов, — могу пить пиво, могу не пить.

Из-за ближайшей горы стремительно выскочила пара зеленых стрекоз «МИ-24». Вертолеты огневой поддержки, громко молотя лопастями воздух, пронеслись над колонной и скрылись за темнеющей впереди высотой.