Полосатый геноцид

Все было кончено меньше чем за пять минут. Никто из оборонявших дом африканцев не уцелел. Несмотря на наличие немалого боевого опыта и почти пятикратный численный перевес, тягаться на равных с русскими спецназовцами либерийцы все же не смогли. Да и внутренняя планировка дома, простая, как лист из тетрадки в клеточку, не способствовала длительным разборкам. Локис спустился с крыши и заглянул в окно, из которого выпрыгнул главарь. Дверь, которая вела в эту комнату из внутреннего коридора, была сорвана взрывом с петель, часть стены рядом с дверным проемом обрушилась. На диване с изодранной пулями в клочья обивкой лежал еще один недобрый знакомый – тот самый плюгавый тип с жутким шрамом от носа до уха. Так близко Локис его еще не видел. Сейчас на нем не было кепки, и снайпер заметил, что от переносицы до затылка по бритой голове действительно тянется второй такой же шрам, отчего голова плюгавого напоминала шар с вырезанным, но не вынутым сегментом. Значит, не показалось насчет второго шрама тогда, в джунглях… Африканец был весь в крови. Рука его бессильно свисала с дивана, рядом со скрюченными пальцами на полу лежал пистолет. Но тип со шрамами не мог им воспользоваться. Он умирал и уже даже не чувствовал чужого присутствия. Локис прислушался к его прерывистому бормотанию. Тот шептал слабеющим голосом: «Я же ему говорил, что русские если выйдут на наш след, то от нас уже не отвяжутся, а он не поверил. Я же ему говорил, что русские все доводят до конца, а он…» Шепот вдруг прервался, тело изогнулось в конвульсиях, и глаза африканца закрылись. Он умер. В комнате, все стены которой были испещрены следами от пуль и осколков, уже никого из десантников не было. Локис повернулся и увидел, как они выходят из дома. Как положено, через дверь. Через нее, правда, парням пришлось перешагивать – сорванная взрывом гранаты, дверь лежала в коридоре. Владимир повернулся и подошел к мертвому главарю. Пулевое отверстие во лбу оказалось последней точкой в прижизненной части его биографии. Снайпер наклонился и поднял с земли оружие черного гиганта – интересно, где он взял «калашников», причем явно новый и явно не китайский? Привез откуда-нибудь? Владимир нашел глазами семизначное число на ствольной коробке и оцепенел: он держал в руках автомат Решетилова. В этом снайпер мог быть уверен, на такие вещи, как серийные номера на оружии, у Локиса была хорошая память. Неужели связист побывал в плену у «повелителя пчел», прежде чем погиб? По крайней мере, это объяснило бы появление подставной пасеки и, возможно, даже странное нападение на джип миротворцев в городе несколько часов назад… Впрочем, теперь, когда все закончилось, это не имело никакого значения. Сержант Эдуард Решетилов мертв. Пусть будет человеком хотя бы после смерти, если не смог при жизни. Вот только оставлять это оружие здесь никак нельзя. Это ненужный след. Совершенно ненужный… Владимир вытащил из жилета убитого главаря запасные магазины, распихал их по своим карманам, забросил автомат за спину и пошел к остальным…

– Так, остался последний пункт программы, – усталым голосом объявил Горячев. – Валиев, Коваленко, подгоните транспорт. А ты, Локис, иди сюда. Ты там на крыше загорал, пока мы работали. – Тут остальные десантники тихо заржали, Владимир тоже расплылся в улыбке. – Теперь мы посидим, а ты поработаешь. Раз уж ты у нас лучше всех в пчелах разбираешься. Елисеев, дай ему огнемет.

Елисеев, которого перевязывал мединструктор, морщась от боли, подтолкнул к снайперу свой «агрегат».

– Пользоваться умеешь, надеюсь? – проворчал огнеметчик. Локис пожал плечами: учили, мол. Забросил ранец с горючей смесью за спину, взял огнемет в руки и шагнул к ульям. Разбуженные шумом пчелы грозно гудели внутри, пытаясь вырваться, но летки были плотно закрыты. «Ну что ж, пора этому кошмару закончиться», – подумал Локис, и жирная струя пламени поглотила первый улей…

Когда от ульев остались лишь обугленные остовы и Владимир опустил огнемет, Горячев скомандовал:

– Все, уходим.

Локис, словно не веря, что все закончилось, спросил:

– Товарищ майор, а вы уверены, что это все?

– Что, тебе здесь понравилось? Хочешь задержаться? – с усмешкой вопросом на вопрос ответил Горячев. Снайпер вдруг кое-что вспомнил, и это кое-что заставило его физиономию растянуться в широкой усмешке:

– Я, товарищ майор, между прочим, в отпуске…

Его слова заглушил взрыв общего смеха. Горячев, отсмеявшись, хлопнул его по плечу:

– Не волнуйся, еще наотдыхаешься. А здесь – все, не сомневайся. Их главный – которого, я так понимаю, ты и подстрелил – побоялся своим союзникам пчел доверить, все ульи при себе держал. Тем самым облегчил нам решение задачи. Их ведь не так уж много и было-то, ульев тех. Так вот. Ладно, поехали отсюда.

«Трофейные» внедорожники ждали их за воротами. Локис, поскольку водительское место в «Мерседесе» было уже занято, забрался в джип на заднее сиденье, где Ольга встретила его радостной улыбкой. Сидевший за рулем Коваленко весело бросил Максимке: