Полосы

Мы ели и болтали. Напряжение, которое я создал, через минут пятнадцать полностью исчезло. Мы вспоминали, как ездили на пикник весной, обсуждали смешные моменты на съемочной площадке. Когда я наелся и напился, решил пересесть на диван. Марат и Амелия остались за столом.                               Поделюсь с вами одной мыслью, которая посетила только что мою голову. Я сижу на диване, смотрю в сторону стола, за которым сидели моя жена и мой друг, мой начальник можно сказать и коллега. Но больше друг конечно. Сижу и думаю, ведь Марат тоже мужчина, он может спокойно сидеть и любоваться моей Амелией. Она наверняка накрасилась, надела что-нибудь красивое. Но не для меня. Я же этого не увижу. Да, пришел гость, это нормально, скажите Вы. Но она старалась быть красивой для него. Повторюсь, что эта мысль глупа, но она ведь правдива. Она теперь до конца жизни будет краситься и красиво одеваться для других мужчин… и женщин. Боже, как это несправедливо и ко мне и к ней!

Мне захотелось в туалет. Я встал и пошел. Пошел слить в унитаз эти дурацкие мысли. Не буду же я теперь ревновать Амелию к каждому мужчине, которые будет появляться в поле ее зрения. Ревновать к Марату? Я слил воду и усмехнулся. В гостиной стояла тишина, я открыл дверь и как можно тише пошел. Немного не дойдя до порога, я остановился за стеной.

– Это, конечно, не мое дело и мне просто не хотелось его огорчать, ему и так тяжело, – произнес еле слышно Марат.

– Спасибо тебе, – ответила Амелия.

– Мне не хотелось бы верить в это, – продолжил Марат. Я уловил звук как он ткнул ногтем в стекло экрана телефона.

– Ничего нет, мне просто иногда… – сказала Амелия оправдывающим голосом.

– Я понимаю, ты красива и молода.

Вот это я вовремя остановился и не появился в гостиной. С ума сойти, в этом мире я все-таки остался один и мне некому довериться! Безумная боль и грусть проникли в мою грудь. Мне захотелось упасть и больше не подниматься.

– Ты ему не скажешь? – спросила Амелия.

– Это на твоей совести и это твое право. Не скажу, но прошу тебя об одном. Пожалуйста, постарайся сделать так, чтоб он не узнал об этом до конца съемок, он мне нужен счастливым и сильным, а это его сильно подломит.

Да, как же ты прав, Марат. Вы же были моими самыми близкими людьми, что же вы творите? Зачем вся эта игра. Зачем весь этот спектакль? Я сглотнул слюну и выдохнул. За что теперь держаться? У человека всегда должна быть вера, надежда в будущее. За какой-то момент в будущем, за человека, за чувство. Когда это все перестает существовать, когда нет ни одной светлой и счастливой перспективы в продолжении твоих дней, стоит ли вообще продолжать жить? Мучить себя дальше?

Сегодня я смогу собраться. Сегодня я проведу с вами свой последний счастливый день. Как будто ничего не было, и я ничего не слышал. Но я вам обещаю, это будет последний наш день. Найдете себе другого мужчину, найдете себе другого оператора. Я все. Точно.

Слеза скатилась по моей щеке. Если Вам когда-нибудь изменял любимый человек, думаю Вы меня поймете. Нет, я не заплачу. Я тихонько ушел в туалет, заперся и сел на унитаз. Мне надо отдышаться. Мне надо «проглотить» это и смыть слезы.

Когда я вернулся в гостиную Марат и Амелия разговаривали насчет съемок. Марат воодушевлённо рассказывал какие у него крутые ребята занимаются эффектами. Что город будущего получается очень реалистично и ничем не уступает голливудским аналогам. Я старался улыбаться и не показывать того, что происходило у меня на сердце.

– Ну это все не могло бы существовать, если бы не виденье вот этого человека! Наш волшебник! – произнес Марат, пока я усаживался на свое место.

Амелия взяла меня за руку. Я улыбнулся им.

– Ты самый лучший, – сказала мне моя жена.

Боже, какие же вы лицемеры. Марат, я тебе нужен, чтобы твой проект зажил красками воображения слепца, а тебе, Амелия? Для чего тебе я нужен? Думаю, от нашей любви уже ничего не осталось. По крайней мере я теперь это знаю. Ты найдешь себе другого мужчину, здорового, сильного, ты же красива и умна. Когда я начинал так думать, в моей голове всегда появлялись картины из нашего прекрасного прошлого, как мы радовались, путешествовали, любили друг друга. Не могу представить, чтоб ее обнимал и целовал другой мужчина, чтоб она смеялась над его шутками.

– Ты чего опять приуныл? – спросил Марат.

– Хочется, чтобы зрение вернулось, – вздохнул я.

Видимо, мне поверили. Потому что Марат промолчал, а Амелия сильнее сжала мою руку.

Мы еще посидели с полчаса, а затем Марат встал из-за стола и поблагодарил нас за такой чудесный обед.

– Было безумно вкусно! У вас так хорошо, такое гнездышко, вы такие голубки, глаза радуются, глядя на вас! Руслан, я заеду в 7:30 в понедельник, будь готов! – промолвил Марат и пожал мне руку.

– Конечно, до понедельника, – ответил я с улыбкой.

Глава 37