Половинка с характером (СИ)

Ободряюще улыбнувшись, старший омега вышел, оставляя сына одного. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Бекхён ещё раз посмотрел на свое отражение. Тревога не покинула его окончательно, но после слов папы он чувствовал себя лучше, хотя ощущение того, что он вернулся в свое прошлое, не покидало. Коснувшись рукой живота, Бён вспомнил, как волновался и радовался в тот день. Ему было неприятно вспоминать, но тогда он был влюблен в Чжэхёна и ждал их свадьбы с нетерпением. Он верил, что у них все будет хорошо и они будут замечательной парой, а вышло все совсем иначе.

Ещё раз вздохнув, прогоняя печальные мысли, Бекхён развернулся, спеша к дверям, будто сбегая от страхов и тревог. В конце концов, чем скорее они со всем этим закончат, тем скорее все останется позади.

*

- Мне кажется, я сейчас умру от волнения. Или из-за нервов меня стошнит.

Ифань вскинул брови, бросая взгляд в сторону шепчущего Чанёля, стоявшего у алтаря. Улыбнувшись, Ву иронично ответил таким же шепотом.

- Знаешь, это будет не самый лучший вариант закончить ваше с Бекхёном бракосочетание.

- У меня просто в голове не укладывается, что у нас свадьба.

- Ты же был более спокойный недавно. Откуда это волнение? Опять твой страх ответственности что ли?

- Что? Нет! Я просто так рад, что мы наконец-то будем супругами, что готов упасть в обморок. Вот прямо тут.

Скрыв смех за подобием кашля, Крис произнес:

- На моей практике, это будет первый случай, когда жених на радостях потеряет сознание.

- Да ну тебя. Я посмотрю, как ты себя будешь чувствовать, когда будешь так же ждать у алтаря Тао!

Посмотрев в сторону Хуана, стоявшего на другой стороне у алтаря, и поглядывавшего то на двери, то на сидящих в первом ряду Сяомина, ТеЁна и Тея, Ифань тепло улыбнулся.

- Думаю, это будет самый счастливый день в моей жизни и я уж точно не стану падать в обморок, чтобы запомнить его в мельчайших подробностях.

Пак хотел было ещё что-то ответить, но в этот момент в проходе показался Джун, кивнувший им и прошедший к музыкантам. Сказав им что-то, омега направился к родным, усаживаясь рядом с мужем, ободряюще улыбнувшись стоявшему у алтаря Чанёлю.

Раньше, когда Пак думал о браке, он видел его как некое рабство, в котором он должен угождать прихотям омеги, детей, семьи. Его тяготила перспектива отказаться от своего независимого «Я» попав в кандалы цепкого «Мы». Даже повстречав Бекхёна, он отказывался принимать их Связь, противясь ей всеми силами. И Бён не настаивал, он и сам был независимым и свободным. Улыбчивый, смеющийся, со своими секретами, тайнами, такой близкий, знакомый, родной… и такой неуловимый. С каждой встречей Чан испытывал всё больше симпатии и заинтересованности. Бек нравился ему, даже больше, чем он хотел. Альфе было сложно сказать, в какое мгновение произошло именно то, что он сам загорелся желанием оставить Бекхёна рядом с собой и самому остаться с ним. Эта зависимость просто вышла из-под контроля. Все мысли, чувства и желания сосредоточились на одном человеке. Это ли и есть истинность? Раньше Пак всегда с иронией и насмешкой относился к одержимости Ифанем подобным, но теперь он жил этим сам. Все прежние мысли, ценности, устои потеряли свою желанность, уступив пьедестал хрупкому парню с умопомрачительной улыбкой. Если бы Чанёль встретил себя из прошлого, то наверняка прошлый он сказал бы, что в будущем он спятил, если решил пожертвовать своей свободой, холостяцкой жизнью, вечеринками и толпами омег вешающихся на него, готовых сделать всё что угодно по щелчку пальцев. Пожалуй, теперешний Пак даже не стал спорить, просто не увидев в этом смысла, разве что сказал: «Увы, мой друг, но глуп здесь только ты, потому что ты просто не видел Бекхёна. А он настоящий ангел!». То, что раньше отталкивало, теперь стало смыслом жизни. Он хотел всегда видеть омегу, засыпать и просыпаться, чувствуя его под боком. Слушать его смех, болтать обо всем на свете, целовать, обнимать, просто дышать одним воздухом с ним. И его совсем не тяготило делать парню подарки, заботится о нем, об их детях, которых у них обязательно будет много.

И все эти мысли, чувства, эмоции заполняли и захлестывали Чанёля сейчас, когда он видел Бекхёна появившегося в проходе и неспешно двинувшегося к нему под аккомпанемент звучавшей вокруг музыки.

Чтобы не напоминать омеге о прошлом, они специально подобрали схожие серые костюмы, с красными розами в петлицах в обрамлении нескольких зеленых листьев. В этот раз омега отказался от всяческих украшений, и даже прическа у него была самой простой в виде легкой укладки, без каких-либо изысков. Разве что глаза были выделены выразительной подводкой. И все равно, для Пака сейчас не было никого краше его Бекки, идущего по проходу с букетом тюльпанов. Чанёль настолько был ослеплен и очарован, что вплоть влюбиться заново, оглушаясь стуком сердца и застывая во времени, точно в произведении Гёте произнося заветное: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!». Здесь и сейчас, его истинный был всем, что имело значение.