Читаем Половинка с характером (СИ) полностью

Тао, кажется, даже не слышит слова врача, придерживая крохотное создание, которое ощутив знакомое тепло, перестает плакать. Ифань наклоняется ниже, любуясь сыном, а затем переводит полные любви и восхищения глаза на мужа. Чувства нежности, ласки и заботы переполняют его, но выразить их оказывается просто невозможно. Но долго отдыхать омеге не получается и через несколько минут перерыва схватки возобновляются. Аккуратно завернув задремавшего ребёнка в пеленку, Гэн Синь по-деловому быстро всучил малыша шокированному Ифаню, а сам вновь взялся принимать роды.

Второй малыш рождается быстрее, но он гораздо меньше своего брата и плачет тише, надрывней и как-то обиженно, особенно горько, а после прижимается к теплой папиной груди, точно ища утешения и защиты. Тао чувствует, как внутри всё болезненно щемит от всепоглощающей любви. Он как сквозь пелену тумана чувствует легкий поцелуй Криса и его тихий благодарный шепот:

— Ты молодец, Тао. Наши мальчики прекрасны. Спасибо!

Омега улыбается, пока голова тяжелеет, как и веки точно наливаются свинцом. Он уже даже не соображает, как на инстинктах, крепче прижимает к себе сына, чтобы не уронить и будто в бреду выдыхает, прежде чем уронить голову, откидывая назад.

— Кажется… я всё…


*

— Сигарету?

Крис смотри на подрагивающие пальцы Линя, в которых зажата уже тлеющая сигарета, а после хмурится, отрицательно качая головой.

— Нет. Не курю.

Гэн Синь усмехается.

— И то верно. Я тоже редко себе это позволяю. Только когда сильно нервничаю.

— Не ходи вокруг да около, как Тао?

Врач тихо смеется.

— Жив, здоров твой Тао. Я вообще думаю, что он на деле везунчик, что родился в рубашке. Вроде и пережить ему всего столько пришлось, но он ещё всех нас переживет. Хотя напугал он нас, конечно, знатно. Но всё не так страшно. Просто обморок из-за переутомления. С малышами, кстати, тоже все в порядке. Вес маловат, но для двойни это обычное явление. Внутренности развиты и функционируют нормально.

Линь нервно курит, под задумчивым взглядом Ифаня. В итоге Ву отворачивается, оглядывая с балкона больницы ближайшую местность.

— Я могу их навестить?

— Чуть позднее.

Крис тяжело выдыхает, набираясь терпения. Внезапно Гэн Синь потушил окурок в стоявшей здесь же пепельнице и, не глядя на Ифаня, тихо произнес:

— Прости. Знаешь, а я ведь не думал, что он справится. Эти пробки, да и машину едва не с боем выбивать пришлось на такую даль. Обычно в случаях с двойней, как у Тао, сразу делают кесарево, но один я бы вряд ли его смог прооперировать нормально в таких условиях. Слишком много угроз и шансов не благоприятного исхода.

— Но всё ведь обошлось.

Ифань заметно напрягается. Линь, наконец, оборачивается к Ву и улыбается.

— Просто поделился сказать, что твой омега — это нечто! За всю мою многолетнюю практику я такую семейку как у вас, включая, разумеется, Паков, вижу впервые. Вы все друг друга стоите.

— Но ведь это хорошо?

— Хорошо. Не переживай. Хотя нервов с вами порой не напасешься. Один сплошной стресс!

Врач смеется, пока Крис задумчиво потирает подбородок.

— Гэн Синь, а мы ведь сможем, если что, ещё детей завести?

— Сможете, конечно, — заметив, как у Ифаня просияли глаза, Линь добавил, — Только не переусердствуйте!

— Ну, я просто ещё омежку хочу. Такого же миленького, как Тао.

Врач тяжело с надрывом вздохнул.

— Боже! У тебя муж только сегодня родил, а ты уже опять отцом стать торопишься! Его организму в любом случае придется ещё восстановиться, так что сбавь обороты! И пошли уже навестим твоего супруга и детей.

Альфа угукнул, поспешив за уходящим с балкона врачом. Уж по пути он вспомнил, что забыл рассказать о новорожденных остальным членам семейства. Быстро набрав всем по смс, Крис был уверен, что очень скоро в палате Тао будет не протолкнуться из-за взволнованных родственников. Ну, а пока у него есть некоторое время побыть наедине со своими любимыми мальчиками: самым прекрасным омегой на свете и парой их чудесных малышей.

Комментарий к Глава 43. Беспокойное семейство * Симпатическая беременность (Синдром Кувад) — состояние, при котором близкий к беременной человек (чаще всего — партнёр) переживает аналогичные симптомы и отклонения в поведении. Причины возникновения состояния вызывают споры в научном сообществе: различают мнения о его психосоматической и биологической природах.

====== Глава 44. Долго и счастливо ======

В это время, на этом месте

Совершенные ошибки.

Слишком долго, слишком поздно…

Кем был я, чтобы заставлять тебя ждать?

Только один шанс,

Только один вздох,

На случай, если он все еще остался,

Потому что ты знаешь, ты знаешь, ты знаешь…

Что я люблю тебя,

И я всегда любил тебя…

…Я всегда любил тебя,

И я прощаю тебя

За то, что ты так долго была так далеко.

Поэтому продолжай дышать,

Потому что больше я тебя никогда не покину.

Поверь мне,

Держись за меня и никогда не отпускай…

(Nickelback — Far Away)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Диверсант (СИ)
Диверсант (СИ)

Кто сказал «Один не воин, не величина»? Вокруг бескрайний космос, притворись своим и всади торпеду в корму врага! Тотальная война жестока, малые корабли в ней гибнут десятками, с другой стороны для наёмника это авантюра, на которой можно неплохо подняться! Угнал корабль? Он твой по праву. Ограбил нанятого врагом наёмника? Это твои трофеи, нет пощады пособникам изменника. ВКС надёжны, они не попытаются кинуть, и ты им нужен – неприметный корабль обычного вольного пилота не бросается в глаза. Хотелось бы добыть ценных разведанных, отыскать пропавшего исполина, ставшего инструментом корпоратов, а попутно можно заняться поиском одного важного человека. Одна проблема – среди разведчиков-диверсантов высокая смертность…

Александр Вайс , Михаил Чертопруд , Олег Эдуардович Иванов

Фантастика / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Фантастика: прочее / РПГ
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары / Кино / Театр