Половое воспитание Августа Флана

— Вы были увлечены другими.

Август махнул небрежно рукой.

— Не судьба, наверно.

— Нам суждено было встретиться. Тогда, когда мы встретились. А час и день был предопределен. И мы оба узнали о них одновременно.

Он налил ей вторую чашку чая и добавил дольку лимона. Ему приятно было ухаживать за Ледой. Но еще приятней было от мысли, что они будут делать потом. Ведь рано или поздно чаепитие должно было закончиться.

— Чем вы увлекаетесь, Август, расскажите? Вы мне интересны, вы необычны.

Никто никогда не спрашивал у него подобное.

— Кино, театр. Волейбол, литература, фотографии в иностранных журналах.

— А музыка?

— Очень люблю. Джаз, соул, блюзы, свинги.

— А отчего вы любите литературу? Я так и не смогла к ней пристраститься.

— Уносишься в иные миры, цивилизации. Проживаешь и переживаешь жизни других людей, испытываешь те чувства, через которые проходят герои.

— Я заметила пианино в столовой, вы играете?

— Родители пытались заставить. Закончил две музыкальные школы. Теперь играю «Цыганочку» и «Очи черные».

— Это богатый репертуар! Многие и этого не умеют.

— А вы хорошая пианистка?

— Кто знает, все еще впереди.

— А кем вы хотите стать?

— Вашей подругой.

Август смутился от неожиданности и прямоты.

— Я имею в виду…

— Я знаю, что вы имеете в виду: преподавателем музыки или концертмейстером. Это приятно, что вы еще можете смущаться.

— Я рад, что вам это нравится.

— Мне много что еще нравится…

— Как например?

— Ваши глаза, губы, лицо, руки, в них скрыта сила, цепкость и в то же время нежность. Фигура, ноги…

— Когда вы успели все рассмотреть?!

— В первую встречу. И о многом помечтать…

— О чем же, если не секрет.

— У меня нет от вас секретов. Как эти руки будут обнимать меня, а пальцы красться по спине, от талии к плечам.

Его поразили и ему понравились ее откровенные мечты.

— И что же потом?

— Мурашки поползли по спине. У меня очень чувствительная спина…

Август сделал зарубку в памяти.

— Вы всегда такая откровенная?

— К чему лукавить? Нет, только с тем, кто мне очень нравится. Все равно после первого объятия вы все узнаете.

Как говорится, дальше слова были излишни.

Но Август тянул, почему-то не решась.

— Вы хотите еще чаю?

— Нет, я хочу… — она остановилась.

— Еще одну шоколадную конфету.

— Какой вы догадливый, — улыбнулась Леда.

— А потом?

— Чтобы мы перешли отсюда в другое место, и вы поставили свою классную музыку.

Он неожиданно улыбнулся.

— Я что-то не так сказала?

Август взял Леду за руку и проводил в кабинет, где стояла более необходимая для продолжения задушевной беседы мебель.

Леда опустилась в кресло около темного полированного журнального столика. Кресла были большие и потрясающе удобные. Она забросила спокойно ногу на ногу, и он внимательно рассмотрел ее колени. Август заметил, что ей понравился его пристальный взгляд. Платье поднялось сантиметров на десять выше колен, и она не спешила его оправить или опустить. Давая ему возможность вдоволь налюбоваться. Натянувшаяся шерсть резко обрисовывала ее слегка крупные, выточенные бедра. Он поднял возбужденный взгляд и встретился с ее глазами.

— Какие-нибудь пожелания? — невинно и как бы желая угодить, спросила она.

— Только одно…

— Да?!

— Какую музыку вы хотите услышать сначала?

— А-а… — Леда задумалась, она явно ожидала другого. — Нежную, чтобы располагала…

— К чему? — спросил Август.

— Попробуйте догадаться, — предложила ласково она, — вы ведь умный мальчик.

Август никогда себя таким не считал. Он включил Эллу Фитцджеральд и сел напротив Леды. Теперь он мог прекрасно видеть ее ноги и как по ним уходили вверх блестящие чулки. Внутрь, обнимая бедра. О, как он хотел увидеть эти бедра!

— Мне нравится, как вы рассматриваете меня, — вымолвила Леда.

— Мне нравится, что вам нравится!

Певица пела медленный, эротичный блюз.

— А есть что-то, что вам не нравится? — спросил Август.

— Пока нет.

— Так неинтересно, наверно? — спросил он.

— Почему?

— Будет легко.

— А зачем усложнять то, для чего мы были кем-то созданы. Это все равно произойдет.

«Приди ко мне», — божественно пела златоголосая Элла.

— Вы всегда все знаете наперед? — спросил Август.

— У вас слишком красноречивый взгляд.

— А у вас?

— Я пока прячусь за вуалью ресниц.

— А вы знаете, что будет дальше?

— Скорее всего, начнется с невинного поцелуя: в щеку, в шею, в висок, потом в губы.

Его удивила ее прозорливость, он именно так всегда начинал.

— А потом?

— Я пересяду к вам на диван…

— Дальше…

— Вы обнимете меня за плечи…

— И?

— Мы, наверно, разденемся.

— А потом, сосредоточьтесь…

— Дальше — напрягите свою фантазию, я уверена, она у вас богатая, не могу же я вам говорить все, что со мной нужно делать! — и расскажите мне сами.

— Если вы пересядете ко мне ближе, на диван…

— То есть вы нарушаете мое предсказание и очередность?

— Ненамного. Но только очередность…

Она пересела к нему на диван, коснувшись его колена своим, и он сразу почувствовал томный запах неги, исходивший от нее.

Август все тянул:

— Теперь вам остается выбрать, куда вы хотите, чтобы я вас поцеловал: в шею, в щеку или губы.

— Куда вам хочется, я только, с вашего разрешения, закрою глаза.