Половой вопрос

Взяв наиболее тяжелую категорию извращенных больных, мы имели в виду их, как особенно опасных для окружающих. Но могут иметь место и такие случаи, как составляющие основу драмы Брие «Les avaries». Субъект с невылеченным сифилисом спрашивает сонета врача относительно женитьбы. Поступит ли честно врач, если он только отсоветует пациенту и будет безмолвно присутствовать при совершении такого несчастия, так как больной может его и не послушаться — исключительно лишь в интересах торжества врачебной тайны? Не лежит ли на его совести сказать больному: «Будьте осторожны! Если вы поступите несогласно моему совету, я посвящу в вашу тайну невесту или ее отца». Я полагаю, что это его обязанность. Но слишком осторожные действия в этом случае, применяемые обыкновенно к невменяемым, совершенно исключаются, и врач может прямо сказать:

«Конечно, в качестве врача, я обязан строго оберегать вверенную мне тайну вашего состояния, пока оно не посягает на интересы других. Но если вы после моих объяснений все же не остановитесь перед тем, чтобы погубить навеки девушку, надеясь на то, что врачебная тайна обязывает меня молчать, то я принесу в жертву долг врача социальному долгу. И отныне я приму все меры, чтобы помешать осуществлению такого несчастного поступка».

Так, но никак не иначе, представляю я себе долг уважающего себя врача. Аналогичный случай имел у меня место с одним молодым чахоточным человеком. Высказав ему мое категорическое мнение в ответ на его намерение жениться, я получил довольно дерзкий ответ, но тут же, не смутившись, предупредил, что все меры будут мною приняты, чтобы помешать этому браку. Этот молодой человек в конце концов женился на другой, которая хотя и была предупреждена мною, но была им увлечена. Я, во всяком случае, сделал свое дело.

Таким же образом, я думаю, должен поступить всякий врач, имея дело с больными, у которых невылеченный хронический триппер, душевно-больными, склонными к конституциональным половым извращениям и т. д.

В прежние времена урнингов старались излечить при помощи женитьбы, так как считали гомосексуализм приобретенным пороком, и нет недостатка и теперь в таких ничего не смыслящих врачах, которые советуют это делать. Есть урнинги, имеющие даже детей, хотя они относятся с отвращением к той женщине, которая имела несчастье выйти за них замуж, и продолжают сношения с мужчинами. Функции жены и сводятся к обязанностям старшей прислуги, которая должна родить пару детей. Будучи посвященным в перспективу такого брака, врач, разумеется, обязан принять по отношению к урнингу такие же меры угрожающего характера, какие нами приведены были выше.

Могут иметь место еще и такие случаи, когда субъект чувствует лишь некоторые недостатки свои, при наличности которых все же хотел бы жениться. При таком положении дела, получив самое искреннее признание, врач должен сказать следующее: «Хорошо. Вы могли бы сочетаться браком при таких-то и таких-то обстоятельствах, ио во всем откровенно сознавшись вашей невесте (или жениху), так как в противном случае ваш брак, построенный на лжи, будет несчастным. Беру на себя поговорить с вашей невестой (или женихом)». Получая чаще разрешение на это, врач может сделать много добра и, во всяком случае, уменьшить количество несчастных браков. При этом для каждого частного случая может решаться вопрос относительно того, будет ли брак бездетным или нет.

Ко мне часто являлись одновременно жених с невестой с целью откровенно изложить те или иные обстоятельства и посоветоваться относительно возможности брака. При таких условиях, конечно, значительно легче ориентироваться врачу, и остается только пожелать, чтобы такой способ стал бы практиковаться как можно чаще.

Мы коснемся здесь еще вопроса об искусственном выкидыше, но лишь вкратце, так как о нем сказано было в главе XIII В (уголовное право). В этом случае врачу необходимо считаться с целым рядом обстоятельств. Он должен взвесить и социальную сторону дела, причем появление на свет ребенка не всегда должно им отстаиваться, даже если последнему суждено стать калекой. Во всяком случае, должны быть приняты во внимание не только интересы матери, но и плода. Сохранение жизни появившегося на свет калеки необходимо, но, поскольку это доступно, лучше не давать ему рождаться. Правда, что лишь после рождения возможно определять качество плода, но тогда уже жизнь даже самого уродливого младенца находится под прикрытием закона, и приходится делать все доступное.