Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

Отдельно необходимо отметить труды Н. В. Елагина и авторов, издававшихся под его редакцией. Мнение Н. В. Елагина о духовном образовании представлено в публикации «Белое духовенство и его интересы» (1881). Достаточно поздняя публикация, в которой автор смог не только высказаться о духовном образовании образца правления императора Николая I, но и о том, что из него сделали в процессе преобразований эпохи Александра II. Елагин, в отличии от священника И. С. Белюстина и Д. И. Ростиславова, наоборот, хвалит дореформенное духовное образование и критикует пореформенное. В данной публикации он возлагает вину за то, что, по его убеждению, качественное образование духовного юношества было упразднено и заменено некачественным, на публицистов-критиков, которые своими трудами убедили правительство предпринять ошибочные действия. Полемика со священником И. С. Белюстиным относительно целого ряда аспектов быта православного духовенства отражена в сборнике «Русское духовенство» (1859). Сборник состоит из семи статей, содержание которых создает у читателей впечатление разностороннего анализа положения духовенства в России. Шесть статей не имеют авторских подписей, а их содержание незначительно противоречит друг другу, что наверняка сделано с целью придания сборнику видимости наибольшей объективности. Основной задачей сборника несомненно является апология монашества и разоблачение клеветы на русское духовенство. Более подробно о монашестве под редакцией Н. В. Елагина было сказано в публикации «Дух и заслуги монашества для Церкви и общества» (1874), где большую часть повествования занимает исторический экскурс, задачей которого является указать на примеры идеалов монашеской жизни и положительное влияние монастырей на общество, а также в брошюре «Несколько слов о монашестве прежнем и нынешнем», где преследуются те же цели. Как особенность этих произведений можно отметить следующее: монашество восхваляется автором в контексте истории прошлых веков, а недостатки черного духовенства нивелируются тем, что и само общество перестало быть нравственным (1891).

В контексте последовавшей в адрес Н. В. Елагина критики и ответа на нее проанализированы труды И. В. Скворцова «В защиту белого духовенства. По поводу книги Н. В. Елагина: «Белое духовенство и его интересы» (1881), С. И. Ширского «Чего надо желать для нашей Церкви» по поводов отзывов на книгу «Белое духовенство и его интересы» (1882) и ряд журнальных статей. Книга И. В. Скворцова опубликована под именем И. Старова, и основной задачей автора стало разоблачение брошюры, вышедшей под редакцией Н. В. Елагина. Скворцов критикует своего оппонента, указывая на то, что его взгляд на дореформенное и пореформенное духовенство не имеет ничего общего с действительностью и является хулой на русское священство. Ширский же, наоборот, проанализировав критику в адрес книги Н. В. Елагина, которую он обнаружил во многих периодических церковных изданиях, встал на защиту книги «Белое духовенство и его интересы».

В данном исследовании не использованы такие широко известные произведения на тему духовного образования в XIX веке как труды Н. П. Гилярова-Платонова «Из пережитого» и Н. Г. Помяловского «Очерки бурсы». Произведение Н. П. Гилярова-Платонова не только не укладывается во временные рамки исследования, поскольку частями оно публиковалось в 1883 году, а в полном объеме только в 1886 году, но и по причине того, что само произведение не является публицистическим, а относится к жанру мемуаров. «Очерки бурсы» Н. Г. Помяловского, хотя и публиковались в 1862–1863 годах в таких журналах как «Современник» и «Время», все же не могут быть названы публицистическим произведением. Наличие сюжета и другие особенности данного издания явно указывают на его беллетристический характер, и это ничто иное как повесть. Оба труда, как Н. П. Гилярова-Платонова, так и Н. Г. Помяловского, не будут фигурировать в данном исследовании в качестве произведений, участвующих в церковно-публицистической полемике.

II группа – неопубликованные (архивные)

В процессе написания исследования были привлечены архивные документы, обнаруженные в архивах Москвы и Санкт-Петербурга.

Из двенадцати фондов Российского Государственного Исторического Архива (РГИА) были изучены и использованы данные более чем в сорока единицах хранения.

РГИА, фонды личного происхождения