Положись на принца смерти

— Какого хрена?.. — прорычал он, встряхнул головой и отогнал опасное наваждение, пока грифы ужаса окончательно не справились с виверной.

Бедное животное едва отбивалось, выплевывая яд прямо в глаза птицам. Но оно явно выбилось из сил, стараясь не подпустить к себе тварей даже на полметра. Ведь даже один их укус означал смерть.

— Шерхияз, уходим! — бросил он, взглядом высматривая впереди необходимый скальный выступ с выбитой в камне птичьей мордой. Когда-то давно он сам оставил этот рисунок, чтобы обозначить место пространственного прохода. Увы, если попасть в Сумерки можно из любой точки на земле, то выбраться из них — лишь через места силы.

Виверне не нужно было повторять дважды. Она ринулась к скале, так отчаянно работая крыльями, словно за ней гналась сама смерть. Хотя… так оно и было.

Тайрел остался один на один с грифами и бесчувственной девчонкой на руках.

— Другого выхода нет, так, Тайрел? — зло и одновременно грустно хмыкнул мужчина. — Сам виноват… — протянул он и развернулся к птицам спиной.

Хищники почуяли слабость жертвы. Обманчивую слабость. Они ринулись вперед, уже ощущая вкус мяса в своих клювах, но в следующий миг высокая стена черного некромантского огня приняла их в свою огромную пасть.

Грифы горели, осыпаясь пеплом на камень, и не понимали, как такое могло произойти. Ведь перед ними был вовсе не некромант.

Друид с девчонкой на руках, ловко перепрыгивая с камня на камень, обогнул выступ скалы, приложил руку к изображению птицы и проговорил:

— Jertaver![1]

Символы древнего языка закружились в воздухе, открывая портал и унося в мир людей до смерти перепуганную лунную виверну, бесчувственную девчонку и друида с подернувшимися дымкой крови глазами.

ГЛАВА 2

Леория

Я очнулась в каком-то доме. Здесь было сухо и тепло. Пахло травами. Мягкая перина, явно на пуху, приятно ласкала спину.

Сладко потянулась, не имея ни малейшего желания вставать. Скромная комната, в которой я оказалась, выглядела светлой и очень уютной. Круглый стол, шкафы с книгами. Здесь даже был небольшой камин! А откуда-то из-за закрытой двери призывно и аппетитно пахло омлетом.

Может, мне это снится?

В животе громко заурчало.

Нет, вряд ли во сне так сильно хотелось бы есть.

Я спустила ноги с кровати, и воспоминания прошедшего дня нахлынули лавиной. Прошедшего дня — потому что за окном давно занялось утро.

— Светит солнце — значит, ночь явно закончилась, — многозначительно проговорила я и, фыркнув, добавила: — Леора — мастер прописных истин.

Затем взгляд упал на порванную юбку, и я вспомнила мужчину, на руках которого вчера непонятно как оказалась. Стало немного стыдно.

Но ничего, терпимо.

Тогда я огляделась второй раз, догадавшись, что это дом того обворожительного незнакомца с глазами цвета осени и янтаря. Хотелось бы узнать, кто он такой, прежде чем продолжать знакомство.

— Наверно, какой-нибудь лесник, — предположила, выглянув в окно. За пыльным стеклом расстилался густой лес. — Или отшельник.

Признаться, эта мысль меня радовала. Я тоже была не особенно социальной личностью. Примерно с шести лет я жила у женщины по имени Берта Ролс. Она работала смотрителем полигонов при Академии некромантии и демонологии.

Так себе должность. Тяжелая, грязная работа. Частенько мне приходилось помогать ей закапывать трупы, на которых тренировались магиане, или высаживать новые деревья взамен сожженных монстрами Сумеречного мира.

В академию меня не взяли из-за того, что у меня обнаружился какой-то врожденный дефект магии. Что-то с источником. Магистры с удивлением и непониманием рассматривали мой анарель, в котором должна была циркулировать сила. Но почему-то ее там не имелось. Я родилась колдуньей, но не могла колдовать.

Поэтому, чтобы выживать, приходилось работать и помогать Берте.

Вот и вчера тетка послала меня в лес за редкими травами, которые ей неожиданно оказались очень нужны.

А я пропала.

Но совесть меня не мучила. Пусть сама идет в лес и собственной задницей ищет этот живорост. У меня тут неожиданное приключение намечается.

Потерла ладошки, предвкушая встречу с незнакомцем.

И омлет.

Я старалась не думать о том, что мужчине моя внешность вряд ли придется по вкусу. За двадцать лет я успела привыкнуть к тому, что люди меня, как правило, недолюбливали. Меня называли и сиреной-людоедкой, и утопленницей, и банши. Любимая шутка магиан академии всегда была и до сих пор остается: «Только не кричи, Леора, мы уже уходим». Ага, очень смешно.

Я привыкла. Не жалуюсь. И, в крайнем случае, согласна претендовать если не на любовь таинственного незнакомца, то хотя бы на его омлет.

Тихонько приоткрыв дверь, на цыпочках вышла из комнаты, надеясь застать мужчину врасплох и немного понаблюдать за ним.

В коридоре царил полумрак. Под ногой скрипнула половица, и я испуганно замерла. Сердце бешено забилось в клетке из ребер.

Но никто не появился.

Я двинулась дальше, игнорируя большое зеркало, стоящее на комоде. Что толку смотреть на себя, если я все равно выгляжу ужасно? Шрам на лице никуда не исчезнет, как и бледная кожа, и водянистые глаза.