Положительная характеристика

По возвращении из Сирии обучение продолжилось. Во время занятий по огневой подготовке разбирались различные ситуации работы снайперов. В том числе и его, Жарова, работа по сопровождению конвоев. Рассматривались все возможные варианты развития событий, прогнозирование ситуаций. На стрельбище полигона воссоздавалась та или иная мишенная обстановка из полученного опыта. Преподаватель подполковник Бондарев откровенно не симпатизировал Жарову. Ему просто не нравился этот парень, как говорят-всеми фибрами души. Так он и сказал своей жене за ужином, когда та поинтересовалась проблемами мужа. Не знаю, почему. Редко такое бывает. Может, из-за убитой девушки, которая не упоминалась в официальных отчётах о том боестолкновении. Может-ещё из-за чего. О подробностях он узнал от Виктора Бурова, с которым увиделся на торжественном мероприятии 20 декабря в Москве. В номере гостиницы, за рюмкой коньяка Буров всё рассказал. Его самого удивило полнейшее безразличие со стороны Жарова к случайно убитому им человеку, молодой девушке. А может так и надо-не чувствовать никаких угрызений совести? Тогда никакие ранние инсульты-инфаркты не страшны. На выпускных экзаменах Бондарев дал положительную характеристику Жарову, и новоиспечённый лейтенант отбыл к месту дальнейшего прохождения службы, то есть в УСН Главка Охраны. Не бери в голову, если с ним что-то не так, на месте разберутся и примут правильное решение. Напиши положительную характеристику и забудь, чёрт с ним с этим Жаровым. Так сказала жена Бондарева. А подполковник Бондарев любил свою жену и прислушивался к её советам. Он написал положительную характеристику Жарову. И забыл.

Не приводи его больше к нам. У меня всё из рук валится, а после его ухода я плохо себя чувствую. А сегодня икона упала, Батюшки Серафима икона, твоя любимая. Что скажешь-случайно? Как-будто нечистый в доме побывал. Так говорила жена капитана Голосова своему мужу про нового напарника мужа, лейтенанта Жарова. Голосов и сам чувствовал, что с Жаровым что-то не так. Причём, что не так, и как не так, не мог себе объяснить. После возвращения из командировки на Кавказ, где они обеспечивали безопасность Первого Лица, во время краткосрочного отпуска произошло событие, не поддающееся логическому объяснению. Чтобы не терять форму, будучи в краткосрочном отпуске, напарники каждый день ближе к вечеру или поздним вечером ходили в тир. После тира, попив пивка, разъезжались по домам. Как-то после тира вместо пива решили прогуляться по вечерней Москве, зашли в Сретенский монастырь. Жаров отказался идти в Храм, сказав, что посидит возле заборчика на скамейке-подышит свежим воздухом после пороховых моционов. Голосов набрал маленькую бутылочку святой воды-жена просила. Подошёл к скамейке, на которой сидел Жаров, присел рядом.

– Переводишься? Куда, если не секрет?

– Не секрет, в УЛО, в личку. Завтра крайний день моей службы в УСН.

– Я-же тебе деньги должен, подержи бутылку-достану кошелёк.

Жаров взял бутылку и уронил её, будто обжёгся. Растяпа, подумал Голосов, наклоняясь за бутылкой. Краем глаза он заметил, как Жаров вроде-бы пытался подуть на руку, как на ожёг. Да нет, померещилось, отдыхать надо, а не по тирам лазить. То, что напарник переводится в личную охрану Первого Лица, не удивило Голосова. Как не удивила стремительность служебного роста Володи Жарова, теперь уже бывшего его напарника. На утреннем построении Стас Голосов заметил полоски пластыря на левой руке Жарова. Жарил картошку, обжегся об сковородку. Так объяснил наличие пластыря на руке кореш Вова. А ведь ты не любишь картошку и никогда её не ешь. По крайней мере, я этого ни разу не видел. И бутылку ты взял левой рукой. Совпадение? Так думал Стас Голосов на построении, пока не объявили о поощрениях и награждениях. Среди поощрённых и награждённых был и капитан Голосов. Потом обмывали награды в ресторанчике неподалёку. Про проишествие с бутылкой он забыл в тот же вечер.