Положительный (СИ)

Народу было немного. Человека два подпирали стены, еще один – парень лет двадцати пяти – сидел прямо на полу, игнорируя свободные стулья. Он был настолько худым, что мне на миг показалось, что кожа на его лице натянута непосредственно на кость.

Естественно, я как всегда откровенно пялился, что заметил нервно ерзающий на своем месте Саня.

– Это Хрис, – мелкий, кажется, совсем не стесняется, что тот самый Хрис может его слышать. – У него устойчивость к терапии*. Сколько комбинаций не перепробовали – все бестолку. Он умрет.

– Саня! – шиплю, машинально оглядываясь.

– Да ему пофиг, – мелкий пожимает плечами. А потом поднимается, подходит к сидящему у стены парню и усаживается рядом. Мне остается только наблюдать.

– Привет, – Саня протягивает руку.

– Доброе утро, – тихо отзывается Хрис, отвечая на рукопожатие.

– Как ты? – интересуется мелкий, не спеша выпускать его руку из своей. – Холодный.

– Холодно, – усмехается парень.

– Ничего нового по терапии? – в голосе у Сани появляется что-то похожее на боязливую надежду.

– Ну, только то, что если так и будет продолжаться, то у меня в запасе еще года полтора самое большее, – Хрис усмехается и пожимает плечами. – Чего ты вдруг спрашиваешь?

– Брату моему интересно, – младший кивает на меня. – Кстати, он впервые здесь.

Ну, класс, теперь меня обсуждают в моем же присутствии.

– О... – парень укоризненно смотрит на Саню, – ну, это хорошо, что он пришел с тобой.

Наверное, правильней будет подойти?

Так и поступаю. Присаживаюсь на пол рядом с братом и сообщаю:

– Женя.

Спохватившись, протягиваю руку.

Хрис чуть медлит, а потом осторожно сжимает мою ладонь. Руки у него и правда ледяные.

– Мое полное имя – Христофор, – он как-то неуверенно улыбается. – Хрис – это сокращенное.

– Я понял, – киваю.

– Извини, – парень улыбается уголком рта, – не так уж часто удается поговорить с кем-то незнакомым.

Я открываю было рот, чтобы заверить Хриса, что все в порядке, как в коридоре появляется полная женщина в синем легком пальто. Она скользит равнодушным взглядом по небольшой очереди и бросает:

– Первый через пять минут.

Ответом ей служит молчание. А едва дверь закрывается, Саня с какой-то насмешкой выговаривает:

– А это наш врач-консультант – Жанна Михайловна. Отличный специалист.

– Что, все так плохо? – интересуюсь.

– Могло быть и хуже, – вместо Сани отвечает Хрис. – Эта хотя бы ведет наблюдения. А то, что лекарств нет – это не ее вина. Не она же их производит.

– Ага, но если заплатить – лекарства прямо в тот же день и отдадут, – фыркает младший и поднимается: – пять минут прошло.

***

В Центре мы провели чуть больше, чем полдня. Саня заметно вымотался, норовил присесть у каждого кабинета, а под конец уже просто откровенно вис на мне, разве что не хныча, как пятилетний ребенок.

Интересно, на что он рассчитывал, отказываясь утром от моей помощи.

– Подвезем Хриса? – это мелкий спрашивает, когда мы идем по коридору к выходу.

– А он еще здесь? – не отрываясь от телефона, интересуюсь я.

– Да вон он, – Саня тыкает пальцем куда-то вправо, я поворачиваю голову и замечаю, наконец, парня, сидящего у стеклянных дверей опять на полу.

Это сдвиг у него какой-то?

– Ну, если он захочет – подвезем, – мне не жалко.

– Эй, – Саня тут же направляется к Хрису, – не хочешь с нами доехать?

– Не... – заторможенно отзывается тот, – я пока здесь посижу.

– Ты обдолбан? – недоверчиво спрашивает младший. – Но ведь тебе нельзя!

– Да похуй, – Хрис улыбается, – у меня теперь СПИД. Мне все можно.

– Это сейчас выяснилось? – и я вижу, как пальцы у мелкого начинают снова подрагивать.

Но Хрис уже не отвечает. А я беру брата за руку и тащу к выходу.

***

– Мои анализы будут еще не скоро, – мелкий сидит на диване, поджав под себя ноги. – Но я хуже себя чувствую. У меня очень быстро падало количество CD4, потому мне и назначили противовирусную терапию так рано. Что, если у меня, как и у Хриса?

– Нет, – я усаживаюсь на диван рядом с ним. – У тебя все будет в порядке.

– Откуда ты знаешь? – поворачивается ко мне Саня.

– Я так думаю, – все же обнимаю его за плечи и чуть прижимаю к себе. – В конце концов...

– Жень, мне страшно, – шепчет едва слышно. – Я не знаю, что мне делать.

Мать твою... За что такое ребенку? В чем мог провиниться шестнадцатилетний подросток?

– Все будет хорошо, – повторяю. – Обязательно.

Младший молчит, а потом вдруг поворачивается ко мне и тянется за поцелуем, подставляя мне губы. И я... Я целую его. Просто потому, что оттолкнуть сейчас не могу.

________________________________________

*ВААРТ – высокоактивная антиретровирусная терапия.

Глава 6.

Неделя ожидания результатов Саниных анализов была поистине кошмарна. Мелкий то истерил без повода, то сидел, забившись в какой-нибудь угол, и отказывался не только есть, но и разговаривать. И самое смешное, что в такие моменты, хоть в квартире и стояла абсолютная тишина, требующаяся мне для работы, нормально работать я не мог.