Польша и Россия в первой трети XIX века

Вице-президент Временного верховного совета Н. Н. Новосильцев составил специальную записку об управлении Княжеством Варшавским, датированную 25 июля (6 августа) 1813 г., вероятно, для представления великому князю Константину Павловичу или даже самому императору. В ней он писал, что исходит из двух принципов, представляющихся ему неоспоримыми: во-первых, что Александр I не может ни провозгласить себя польским королем, ни решить окончательно судьбу Польши, чтобы не оттолкнуть от России Австрию и Пруссию; и, во-вторых, восстановление Польши и ее политического существования должно быть реализовано так, «чтобы наилучшим образом обеспечить укрепление безопасности, увеличение мощи империи и ее выгоды». При решении польского вопроса следует учитывать, с одной стороны, баланс сил и интересов в отношении Польши держав, которые войдут в антинаполеоновскую коалицию, а с другой – «интересы и чувства обеих наций», т. е. поляков и русских. Австрия наиболее ревниво относится к дальнейшему расширению России, отмечал Новосильцев. Он считал, что после окончания военных действий надо будет «связать Герцогство с Российской империей», добавив к титулу российского императора титул «герцога варшавского» или «еще более подходящий – проректора Герцогства». Он предлагал назначить наместником одного из братьев царя Николая Павловича или Михаила Павловича – «поляки почитали бы его как вице-короля и правителя». По его мнению, эта мера будет полезна в любом случае: даже если русским войскам придется отступить за Вислу, в Княжестве останется преданный Александру I народ²⁰⁹.

Польский вопрос привлекал внимание и австрийских властей. Сосредоточение в Кракове польских войск и представителей гражданской администрации вызывало обеспокоенность. 5 (17 марта) 1813 г. российский посол в Вене Г. О. Штакельберг сообщал статс-секретарю К. В. Нессельроде, что австрийский министр иностранных дел К. Меттерних в отношении «польских дел […] подал мне надежду на полное согласие между нашими дворами» ²¹⁰. Однако, несмотря на состоявшуюся беседу, Штакельберг, руководствуясь полученными из Петербурга указаниями, направил Меттерниху ноту, в которой обращал внимание австрийского министра «на странность положения, в котором находятся польские войска князя Юзефа Понятовского, чувствуя себя под защитой австрийского вспомогательного корпуса. Они не только угрожают Силезии и коммуникациям русской армии, их нынешняя позиция, представляющая серьезную опасность для России и ее союзницы Пруссии, имеет большое неудобство и для самой Австрии». Кроме того, заявлялось в ноте, очень нежелательно нахождение в Кракове членов Варшавского совета министров и французского резидента Биньона. Российская сторона «не сомневается, что как только австрийский император узнает о предмете, послужившем поводом для настоящей ноты, он примет меры к тому, чтобы изменить порядок вещей». Конкретизируя, Штакельберг писал, что Россия «самым настоятельным образом» просит удалить из Кракова варшавских министров и отвести австрийский вспомогательный корпус на правый берег Вислы, чтобы изолировать корпус Понятовского²¹¹.