Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

После развенчания культа личности и возвращения Гомулки на политический Олимп период с 1948 по 1956 г. стал именоваться в официальной пропаганде «временем ошибок и искажений», а в среде разнообразных антисемитов (в том числе с партийными билетами) получил негласное наименование «еврейского засилья». Причинами этого, как уже упоминалось, являлось, во-первых, большое число евреев в органах госбезопасности, а во-вторых, присутствие нескольких евреев в составе Политбюро ЦК ПОРП. В опровержение этого тезиса также не раз указывалось, что среди людей, непосредственно причастных к установлению в Польше сталинских порядков, было немало поляков, в том числе и самого высокого ранга (первый секретарь ЦК ПОРП Болеслав Берут, премьер-министр Юзеф Циранкевич, министр общественной безопасности Станислав Радкевич, члены Политбюро и Оргбюро ЦК ПОРП Александр Завадский, Франтишек Мазур и Эдвард Охаб, заместитель премьер-министра Зенон Новак, секретарь варшавского комитета партии Казимеж Мияль, председатель Центрального совета профсоюзов Виктор Клосевич, министр обороны Константин Рокоссовский, председатель Центральной комиссии партийного контроля Франтишек Юзьвяк, министр культуры Влодзимеж Сокорский и многие другие). Но нельзя не заметить, что если среди поборников сталинского курса встречались как евреи, так и поляки, то среди осужденных за правонационалистический уклон были только поляки. Такое положение являлось закономерным следствием этнического состава тех активистов ППР, которые весь период войны провели в Польше и привыкли видеть в Гомулке своего лидера. Это также имело свой отзвук в дальнейшей эволюции правящей партии Народной Польши.

Предупреждение Гомулки о глухом недовольстве многих членов партии и работников органов власти кадровым, а точнее, национальным составом правящей элиты имело под собой все основания. Уже вскоре после окончания войны сотрудник советской госбезопасности обращал внимание начальства на то, что значительная часть служащих в государственном аппарате пеняет на еврейское засилье в министерствах и ведомствах. В 1947 г. комиссар по вопросам обеспечения еврейского населения в Кракове информировал верхи: «Сохраняется более или менее скрытая неприязнь к евреям, свойственная также и низам демократических партий (т. е. ППР и ее союзников. – В. В.), хотя и в значительно меньшей степени. То же самое касается армии и милиции»[67]. Последнее подтвердилось в ходе келецкого погрома, когда активное участие в избиении евреев приняли военнослужащие и сотрудники министерства госбезопасности[68]– той самой госбезопасности, чью деятельность, по мнению келецкого же епископа Качмарека, якобы направляли евреи.

Всё это свидетельствовало о том, что бытовой антисемитизм никуда не исчез, даже если часть населения встала на путь сотрудничества с новой властью, принимая, вроде бы, ее лозунги пролетарского интернационализма. Рабочие, крестьяне и интеллигенция, даже вступая в ППР или какие-либо официальные структуры, по-прежнему находились под сильным влиянием польской католической церкви (чье отношение к иудаизму и евреям было хорошо известно), а кроме того, многие из них в прошлом так или иначе взаимодействовали с разными политическими организациями, которые тоже не слишком жаловали евреев (например, крестьянские партии, обвинявшие их в эксплуатации деревни[69]) или даже открыто провозглашали врагами Польши (как упоминавшиеся уже национал-демократы), что не могло не сказаться на мировоззрении масс.

Учитывая всё вышесказанное, можно понять обеспокоенность Гомулки и некоторых других представителей партноменклатуры чрезмерным количеством евреев в партийно-государственном аппарате. Уже в 1949 г. А. Завадский говорил в доверительной беседе: «Для меня совершенно ясно, что группа в лице Бермана, Замбровского и Минца захватила в свои руки фактическое руководство ПОРП и умело отодвигает Берута на задний план… Я считаю, что засилье евреев в партийных и государственных органах Польши является серьезной политической проблемой»[70]. А в конце сентября того же года министр общественной администрации Владислав Вольский (бывший член КПП) в личной беседе с одним из сотрудников советского посольства раскритиковал Я. Бермана, заметив, что из-за господства «лиц еврейской национальности» в министерстве общественной безопасности Москва не получает объективную информацию о событиях в Польше. В апреле 1950 г. Вольский даже обратился к советскому послу с просьбой разрешить ему встретиться со Сталиным, чтобы донести до советского вождя свою озабоченность «еврейским вопросом». Тогда же, согласно спецдонесению ТАСС, член ЦК ПОРП, бывший социалист Стефан Матушевский следующим образом высказался о решении Политбюро ЦК ограничить полномочия Я. Бермана и Р. Замбровского: «Многие работники ЦК – евреи – рассматривают это решение как наступление против партийных работников-евреев, отстранение их от руководства партией… это решение будет горячо одобрено всей партией»[71].