Польша в XX веке

Переживаемая страной трансформация коснулась всех сфер бытия польского общества и в частности обусловила поиск новой внешнеполитической ориентации, принявший характер «возвращения Польши в Европу». Институционализация этой задачи потребовала интеграции страны в существовавшие на тот момент западноевропейские и евроатлантические структуры. Польское общество в целом поддерживало этот курс, и все сменявшие друг друга во властных структурах основные политические силы уверенно вели страну в сторону Европы.

Несомненно, что именно евроатлантический вектор стал наиболее значимым во внешней политике Польши, но при этом необходимо принимать во внимание и то обстоятельство, что выбор этого вектора был не одномоментным и формировался в контексте происходящих в мире перемен.

III.1. Российско-польские отношения на рубеже веков

90-е годы XX в. занимают особое место в истории российско-польских отношений. Именно тогда в совершенно новых условиях происходил поиск иного, отличного от прежнего формата этих отношений и вместе с тем обозначились некоторые моменты, определившие суть отношений между странами в последующий период.

Первый некоммунистический премьер-министр Польши Т. Мазовецкий подтвердил все обязательства Польши, связанные с членством в Варшавском договоре и СЭВ. В экспозе министра иностранных дел в правительстве Т. Мазовецкого К. Скубишевского сотрудничество с СССР и Германией было названо среди важнейших направлений польской внешней политики раньше, чем «расширение связей со странами западной цивилизации, США и Европой»[1555].

Вместе с тем Т. Мазовецкий достаточно четко определил польские приоритеты, основывающиеся прежде всего на обеспечении суверенитета. Именно суверенитет рассматривался как «исходный пункт» выстраивания новых взаимоотношений. «Новая глава» (по выражению Т. Мазовецкого) в российско-польских отношениях предполагала «нормальность», отказ от идеологии как фактора, определяющего эти отношения{379}.

Политика правительства Т. Мазовецкого была достаточно осторожной, и хотя свой первый визит он нанес не в Москву, а в Рим, но уже в конце 1989 г. польская делегация посетила Москву. Заметим, что первым иностранным гостем Т. Мазовецкого был председатель КГБ СССР В. А. Крючков. Осторожность Т. Мазовецкого проявилась и в вызвавшей массу упреков в стране его позиции в отношении вывода советских войск. И он, и министр иностранных дел напрямую связывали эту проблему с решением германского вопроса и созданием новой системы европейской безопасности.

На пресс-конференции в феврале 1990 г. глава польского правительства прямо заявил, что до того момента, пока не будет окончательно урегулирован «немецкий вопрос», советские войска останутся в Польше. В марте того же года Т. Мазовецкий в интервью газете «Монд» на вопрос о том, существует ли связь между пребыванием советских войск в Польше и урегулированием вопроса о границе с Германией, ответил: «Конечно, мы хотели бы, чтобы когда-нибудь эти войска вернулись домой, но связь между вышеназванными вопросами существует…»[1556].

Однако после подписания польско-германского договора о незыблемости границы в ноябре 1990 г. опасения рассеялись. Более того, когда в апреле 1990 г. на встрече министров иностранных дел в Праге решался вопрос о статусе объединенного германского государства, Польша не поддержала позицию министра иностранных дел СССР Э. А. Шеварнадзе о придании ему статуса неприсоединившегося государства, настаивая, чтобы Германия вошла в состав НАТО. Но о своем собственном намерении вступать в НАТО она в тот момент не говорила, делая акцент на создание системы европейской безопасности в рамках Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Крушение социалистической системы в Европе и ее стержня – СССР позволило Польше решительно изменить свою внешнеполитическую ориентацию, придать ей определенное евроатлантическое направление. Политика по отношению к России стала по сути лишь производной западной политики Польши. Для России взаимоотношения с РП также утратили прежнюю значимость.