Польская карта (СИ)

Русская гвардия построилась напротив поплотнее ровными рядами и спокойно ждала, когда поляки откроют огонь из пушек своих, а потом, прямо, как полк князя Андрея на Бородинском поле, стойко переносила огонь вражеской артиллерии, сразу заполняя проплешины, что образовывались в этих стройных рядах при попадании ядер. Самое плохое, что ядра не просто попадали в человека, после этого они рикошетили от земли и убивали ещё одного, потом ещё. Но несмотря на ощутимые потери гвардейские полки мужественно и бесстрашно, презрев смерть, смыкали ряды. Гвардия же и страх ей не ведом.

Брехт бы расстрелял перед Бородинским сражением всех русских генералов и офицеров до кучи, чтобы они такую дурость не учудили. Хоть бы положили полки. Или согнали крестьян и флеши всякие организовали. Знал же Кутузов куда отступает, почему не выслать вперёд парочку генералов и не поставить им задачу подготовить Бородинское поле к обороне.

Да, хорошо иметь послезнание.

Ничего подобного сейчас Иван Яковлевич на радость панам не учудил. Высланная вперёд разведка доложила о хозяевах, радушно выстроившихся на убой, и гвардия встала. Это же не игра в войнушку штабная. Тут живые люди. И они пригодятся ещё для войны на Кавказе, потому, подставлять их под артиллерийский огонь герцог Бирон не собирался.

Он послал вперёд башкирские батальоны. Оба два. Те на полном скаку приблизились на расстояние ружейного выстрела и дали стрекоча. Испугались. Чего с них с инородцев иррегулярных взять? Там такое войско… граблями и вилами деревянными… на солнце блестит.

Не блестит дерево? А если его недавно из навоза вынули? Всё одно не блестит. Ну, гипербола. Для красоты.

А за поворотом дороги в лесу с обеих сторон притаились три батальона егерей. Потом Брехт вспомнил, как на Кавказе засада такая чуть друг друга не перестреляла и всех на одну сторону дороги в лесу сгрудил, по два егеря на метр. Плотной стеной.

— Кто лошадь убьёт того самого в телегу запрягу, — рыкнул на офицеров перед атакой башкирской Иван Яковлевич и отойдя на пару сотен метров на этот холм, поросший мелким дубком, залез. До этого не обращал внимания. Даже не знал о таком. Дуб — это же огромное дерево, а тут кустарник типа акации. Нужно будет потом узнать у местных, что это такое, и семян набрать. Дубняк этот стеной стоял, можно будет на Кавказе высадить для испарения болот.

Башкиры проскакали мимо засады и за ними кучей малой шляхта погналась. Саблями машут, улюлюкают. Прямо танец Хачатуряна.

Добрый день, уважаемые читатели.

Не забывайте нажимать на сердечко, если опус мой нравится.

Награды тоже приветствуется, как и критика.

Предлагайте пути развития сюжета.

С уважением. Шопперт Андрей

Глава 12

Событие тридцать первое

Каждому из нас нужны переломные моменты в жизни. Ведь только после этого мы найдем в себе новые силы и сделаем то, о чем давным-давно мечтали.

Парик чуть скрадывал годы. А вот морщинки у глаз и коричневые пятна на руках, а ещё седая щетина начавшая пробивать на щеках возраст адмирала выдавали. Сверстник. Лет шестьдесят.

— Насыщенная жизнь.

— Грех жаловаться.

— У вас есть семья? — адмирал Сиверс кивнул матросу и тот долил в стакан бретонца вина.

— Кислятина у нас…

— Знаете, Рене, у нас министр Обороны, герцог Бирон, запретил покупать и завозить в страну сладкие вина.

— Обороны? От вина обороняется?! — хмыкнул бывший корсар, но глоток сделал.

— Ну, вы же здесь. И шесть из четырнадцати кораблей вашего флота захвачены и восемь потоплены. Больше половины всех, бывших с вами, на дне кормят гадов морских. Мне он сначала не понравился. Курить запретил, пить вкусное вино, офицеров пороть за проступки начал, наушников из Тайной канцелярии наплодил. Ничего не понимающей в армии и тем более во флоте всем советы давал и командовал. Толстый ещё. С прививкой этой опять же. Столько за три года всего понаделал, что и перечислять устанешь. Экзамены эти на соответствие чину… Много… А вчера мы, не потеряв ни одного корабля, раскатали вас, как он говорит, в тонкий блин. А ну, как герцог во всём прав? Петр бы его не понял. Сразу в Сибирь бы отправил, а то и повесил бы. И мне он сильно не нравился до вчерашнего дня. Подчинялся, потому что вынужден был. И вот бой этот. А вы-то господин адмирал, что думаете? Про бой?

Рене Дюге-Труэн более известный в мире, как Бретонский корсар из Сен-Мало, покрутил стакан гранёный в руке и, отхлебнув кислого сухого вина, взглянул в глаза Петру Ивановичу.

— Я бы на вашем месте не отпустил ни одного пленного француза, особенно капитанов и вообще офицеров. Тактика, которую вы применили — это что-то. Все корабли бьют по одному. Сильно. Почему мне не пришло такое в голову? Но вы ведь и не собираетесь нас отпускать? Даже за выкуп?

— Не мне решать. Есть Сенат. Есть императрица Анна Иоанновна. Есть государственные интересы. Да… Есть и герцог Бирон. От него многое зависит. Об этом я с вами адмирал и хотел поговорить.