Польская карта (СИ)

— Благословено Царство Отца и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков.

— Аминь.

— Миром Господу помолимся! — вновь заревел диакон. Попробуй такого ослушайся. Одна огромная рыжая борода чего стоит. А голос⁈ Такой голос штучно выдают. Не иначе святые покровители в раю в карты разыгрывают для своих подопечных. Или в кости?

Пока дальше шли молитвы, Вильстер на десяток минут выпал из действительности, раздумывая о том, правильно ли он поступил, решив оставить Амелию здесь, в крепости Мазаган. Тревожно было. Мавры эти не усмирённые им, чего доброго, нападут. А с другой стороны, тащить молодую девушку в такую даль…

— Венчается раб Божий, Юрий, рабе Божией, Авдотье, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. — долетел до него бас епископа, выводя из задумчивости, — Венчается раба Божия, Авдотья, рабу Божию, Юрию, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. Господи Боже наш, славою и честию венчай я.

— Вонмем! — перебасил епископа диакон.

— Ваше Превосходительство! — заорал громче обоих священников, ворвавшийся в шатёр, боцман Семён, — Басурмане! К крепости войско подходит!

— Долго ещё, Владыко⁈ — не бросился из шатра адмирал. Подождут пару минут басурмане. Не каждый день он женится, а басурман ещё на его век хватит.

— Мир всем. — Даже не моргнул Владыко Артемий.

— И духови твоему. — нестройно отозвались офицеры. Оглядывались и по пустым ножнам себя хлопали. Нельзя же в церковь с оружием входить.

— Премудрость! — Уже не так торжественно у диакона получилось.

— Положил еси на главах их венцы, от каменей честных, живота просиша у Тебе, и дал еси им. Яко даси им благословение в век века, возвеселиши я радостию с лицем Твоим.

— Владыко…

— Нишкни. Успеем. Братие, благодаряще всегда о всех, о имени Господа нашего Иисуса Христа, Богу и Отцу: повинующеся друг другу в страсе Божии.

Всё хорошее заканчивается. Когда венчание тоже закончилось, и моряки взбежали на одну из башен крепости, самую восточную, чтобы узреть басурман, то оказалось, что его Высокопреосвященство Владыка Артемий прав, успели. В полукилометре примерно от крепости мавры разбивали лагерь. Много. Много мавров. Много верблюдов, много лошадей, ещё много ослов. Если же одних только мавров считать, то тысяч десять. До самого горизонта чернели на фоне песка и белели на фоне редкой зелени.

— Что ты наделал, Юлий. Они нас сметут, — каркнул под руку, держащую подзорную трубу, тесть, теперь настоящий.

— Это гости на свадьбу с дарами, — хмыкнул адмирал. — Дары примем, гостей угостим.

Увиденное в трубу Юрия Даниловича поразило. Мавры разбивали лагерь всего в полуверсте от крепости. При этом они не строили редуты, флеши, да хоть просто колья бы в землю забили. Нет, они разбивали шатры, в огромные стада гуртовали животных, сами расположились в большие… Как бы это назвать? Компании? И стали готовить себе еду. Огорчало только одно — и без того куцый лесок возле крепости весь вырубят. Жалко.

— Дон Фернандес, а скажи мне непонятливому, они почему так близко к крепости подошли?

Стоящий рядом комендант Мазагана с огромной медной подзорной трубой, которую еле удерживал в руках, оторвался от созерцания вражеского войска, и, как на идиота, посмотрел на зятя.

— Туда наши пушки не достанут.

Адмирал не поленился и прошёл к орудию, возле которого суетился расчёт. Какой-то расхристанный весь, разномастно одетый и явно не трезвый. Ну, это понятно, в честь свадьбы дочери граф выставил гарнизону две бочки вина. Диаметр отверстия был дюйма четыре. Так это орудие ещё большое было, рядом суетились солдатики у ещё меньшей пушки, которая и короче к тому же была. Вильстер задумался. От якорной стоянки его фрегатов до этого лагеря мавров было от одной до полутора вёрст, то есть, любое его орудие спокойно достанет до вражеского лагеря. Нужно только те два корабли, что пришвартованы напротив крепости переставить чуть южнее. Ну, получится не полторы версты, а две — никакой разницы. Двухпудовые единороги спокойно забрасывали шрапнельные и картечные гранаты на три версты, а при угле наклона ствола в сорок пять градусов и на четыре версты могли достать. Да, точность будет небольшая, но промахнуться по лагерю, который несколько вёрст в длину и примерно столько же вглубь занимает сейчас, самый косоглазый наводчик не сможет. А ему выделили лучших, собрав по всем кораблям и странам.

— Дон Фернандес, ты как думаешь, вон в том шёлковом шатре высоком белом в центре лагеря большой начальник расположился? — Вильстер поправил трубу тестя в нужном направлении.

— Там знамя самого султана Марокко Мулай Исмаила! — закатил глаза комендант, бросив дорогую трубу, хорошо адмирал успел поймать, не дал разбить прекрасную вещь. — Мы пропали. Наверное, сюда сейчас движутся войска со всего султаната.

— Дон… Папа, хватит голосить. Дай команду все пушки зарядить половинным зарядом пороха, и стрельните в сторону неверных, — Вильстер лихорадочно соображал, как с этой саранчой разделаться.