Польская карта

Но сейчас стишок из азбуки читал не старший матрос Парамонов, а целый адмирал. Да, даже целый вице-адмирал. Углядел у матроса Азбуку и позырил в неё. А тут стих про море. Запомнил, сейчас с улыбкою прочитал другим адмиралам. Адмиралы: Сиверс Пётр Иванович, Наум Акимович Сенявин и Николай Фёдорович Головин стояли на головном маленьком 58-пушечном кораблике и слушали, что переводит с флажкового языка на русский, тот самый старший матрос Парамонов — штатный сигнальщик на флагмане Балтийского флота корабле «Гото Предестинация». (Предвидение).

Выслушали, отвернулись от сигнальщика — повернулись к командующему флотом и президенту Адмиралтейств-коллегии вице-адмиралу Сиверсу. А он им и прочёл сей стишок из азбуки.

Именно Сиверс с Сенявиным и упросили Бирона воссоздать на Балтике по имеющимся чертежам этот кораблик — первый большой линейный корабль, построенный русским мастером корабелом, а первые месяцы так главным на строительстве вообще был Пётр первый.

— Он же мал. И плоскодонный. Для речек.

— Это — память и гордость. Ну, чуть увеличим киль. Есть корабелы сейчас, подправят чертёж, — не сдавался Сенявин.

— А размеры, Наум Акимович, вы на чертежи «Иоанна Грозного» посмотрите. Он в два раза больше. Девяносто восемь пушек. И пушек, а не пушчонок. Сколько сможет нести этот «Гото», если ставить на него двухпудовые единороги?

— Это не важно, Иван Яковлевич. Морские традиции…

— Сколько?

— По килю длина 130 футов, а ширина корабля 33 фута. (36 метров длинна и 9.5 ширина). Тридцать два Единорога.

— А было?

— 26 16-фунтовых, 24 8-фунтовых и 8 3-фунтовых. Итого пятьдесят восемь пушек, — чуть скуксились просители.

— Трёх? Фунтовых? Это пистоль, а не пушка. (71.8 мм).

Брехт уже хотел было послать подальше адмиралов, но передумал. Да и чёрт с ним. Правда, пусть флагманом будет первый Российский корабль изготовленный, хоть и частично, самим Петром. На нём потом парады военно-морские принимать будет Анна Иоанновна. Возьмём с лягушатников отступные в виде алого шёлка. Будет Анхен под Алыми парусами парад принимать. Красота. И книгу про эти паруса нужно вспомнить и написать. Великая и правильная книга.

— Не менять артиллерию. Воспроизвести в полном соответствии с чертежами, кроме киля. А что с самим кораблём? Где он сейчас?

— После сдачи Азова корабли продали туркам. Часть сожгли, а часть продали. Этот был среди проданных. Что теперь, не знаю? Столько суда не живут, списали должно османы на дрова. — Ответил почти всё время молчавший тогда адмирал Томас Гордон, также при разговоре присутствующий.

Сейчас родственник того Патрика Гордона, который сподвижник и учитель Петра, остался с мелочью всякой охранять Ригу. Шведы хоть и не ввязались в войну, но флот в боевую готовность привели.

Остальные девятнадцать кораблей Балтийского флота сейчас стояли в миле примерно от Данцига в море и ждали французский флот. На его обнаружение был послан флейт «Сескар», последний приличный корабль из созданного Петром флота. Он рыскал в трёх десятках миль от Данцига, ожидая французов. Дождался и на всех парусах бросился к городу и ещё издали начал семафорить флажковой азбукой: «четырнадцать вымпелов, двумя колоннами, будут через час». «Сескар» благодарю узкому корпусу, не превышающему шести с половиной метров, и, следовательно, большей скорости, опередил вражеский флот и вовремя принёс известие. Впрочем, и без этих вестей русский флот был готов к встрече.

— Наум Акимыч, командуйте. Теперь флот ваш. — Сиверс пожал Сенявину руку. —

Вода после шторма
Всегда в беспорядке:
Виднеются всюду
Морщины и складки.

Ишь придумали!

Событие двадцатое

Маленькая лодка, плывущая по реке, лучше большого корабля, который тонет в море.

Матшона Дхливайо.

Лейтенант-генерал ла Люзерн на мостике шестидесятипушечного флагмана «Флёрон» стоял рядом с капитаном Франсуа-Корнелисом Баром и слушал переливы боцманских дудок, перемешивающихся с отборными ругательствами, и улыбался. Погода, наконец, наладилась. С самого утра светило тёплое летнее солнце, а попутный почти северо-западный ветер, пахнущий морем и предстоящей битвой, гнал его эскадру к Данцигу на скорости в восемь узлов. Чуть сильный ветер, ну, да быстрее будут на месте.

Уже через час должен был показаться Данциг — цель их похода. Да, начался он не сильно удачно. Вообще не удачно. Шторм прилично бед принёс, но починились и отдохнули в Копенгагене, теперь можно и с зарвавшимися варварами перекинуться парой слов, а потом обрушить на них всю мощь французского флота. Они ещё пожалеют, что ввязались в это дело, и решили перечить их королю и великой Франции. Так кардинал де Флери и сказал, напутствуя моряков, вы должны показать варварам с севера, что значит великая Франция.