Польская партия

– Заря. Заря. Я Жаба 12. Как слышно? – почти сразу начал проговаривать наблюдатель, расположившийся в хорошо замаскированном «секрете». А их расставили вдоль всей линии контроля в два-три эшелона на ключевых местах, мимо которых не пройти. Благо, что их было не так много.

– Я Заря. Слышу тебя.

– Вижу группу. Конница. Две-три сотни. Идет к переправе.

– Понял. Принял. Конница. Две-три сотни. Конец связи.

И бойцы в «секрете», стараясь лишний раз не двигаться, продолжили изучать в бинокль прорывающуюся конницу. Остальное их мало интересовало. Ближе к ночи их должны будут сменить ребята во время разъездов. Аккуратно. Чтобы у наблюдателей вопросов не возникло. Дюжина приехала, дюжина уехала…

Очень чесались руки пострелять.

Для защиты им выдали легкий пулемет. На столь небольшой дистанции – грозное оружие. Но риски запредельные. Всех быстро не положить. А вступать в перестрелку со столь многочисленным отрядом – смерти подобно. Обойдут. Зажмут огнем. И перебьют.

Минут через пятнадцать атаман Краснов радостно скалясь, воскликнул:

– А вы боялись!

– Рано радоваться. – нахмурился Булак-Балахович.

Но отряд в приподнятом настроении отправился дальше, не слушая его. Здесь за перелеском было большое поле. По карте. Вокруг которого – грунтовка накатанная. Вот по ней они вдоль леса и хотели пройти. А потом дальше.

Почему по дороге?

Потому что на фоне леса с буйным подлеском их было бы не видно издали. Одежда то на них не пестрая. И солнце уже стояло так, что эта дорога оказалась затененной.

Выдвинулись.

Кто-то даже песню затянул, но на него один из командиров шикнул. Ногайкой. Хотя очень хотелось дурака зарубить шашкой. Но сдержался.

Вдруг, атаман Семенов поднял руку, останавливая колонну.

– Что это за звук?

– И верно – звук.

– На самолет не похоже. Они стрекочут иначе.

– Вон, вон – глядите! – воскликнул один из бойцов, указывая на автожир, который вынырнул из-за деревьев на довольно низкой высоте, и почти тут же скрылся.

Всадники рванули вперед, стараясь как можно скорее преодолеть эту дорогу и скрыться в лесном массиве. Потому что вдоль нее шел лишь перелесок. Недостаточный для того, чтобы спрятаться в нем.

Последние сто метров.

И…

От ближайшей деревушки ударил пулемет. Крупнокалиберный. Потом еще… и еще… и… Атаман Семенов глянул и ахнул – вон – три бронеавтомобиля стояли. Под сенью домов. Так, чтобы от леса не видно. И тот автожир, выделенный ближайшей БТГ, судя по всему просто проверял – кто там движется, реагируя на запрос соседей. Чтобы не перепутать с местными жителями…

А вон – выдвигалось к ним несколько грузовиков с пехотой. И даже парочка полугусеничных бронетранспортеров. Которые тоже открыли огонь из своих крупнокалиберных пулеметов. И тут явно было до роты бойцов. Что для истерзанного и практически безоружного отряда казалось совершенно непреодолимой силой.

– Конец… – тихо ахнул Семенов и свалился с коня, в которого угадила 13-мм пуля. От чего потерял сознание. Слишком сильный удар. А рядом падали остальные и не все насмерть. Пулеметчики старались бить по коням, так как в штабе БТГ посчитали эту группу интересную к задержанию и допросу. Ну, кого получится задержать без лишних рисков…

Тем временем в Москве Михаил Васильевич изучал сводки с фронтов: выжимки, подготовленные ему генеральным штабом. Ну и записки от отдельных полевых командиров, которые он запрашивал в индивидуальном порядке для проверки Генштаба. А то ведь всякое бывает…

После того как стало ясно все в битве за Минск, 3-ий корпус постоянной готовности, выступил вперед, развивая наступление на Киев. Необходимость подстраховки с его стороны больше не требовалась. Так что теперь, судя по сводке, он сумел сегодня занять Нежин. Тот самый, который находился совсем недалеко от столицы бывшей союзной республики. Что создало определенный переполох в ней.

Руководство бывшей УССР оставив на левом берегу только различные самостийные банды, спешно готовили оборону по Днепру. В том числе и из-за острой нехватки личного состава. Ведь его в первые дни этой войны почти полностью уничтожили в эшелонах и на железнодорожных узлах. И враз вместо опытных боевиков и хорошо мотивированных ветеранов борьбы за ЗУНР у них оказалась фига. То есть, какие огрызки этих частей и мал-мало набранные мобилизованные. Те, кто согласился воевать за новый режим.

Так что корпус продвигался, практически не встречая никакого сопротивления. Подспудно разгоняя банды, которые «прыскали» от него в разные стороны словно мальки от щуки…

Зазвенел телефон. Внутренний. Секретаря.

Фрунзе взял трубку.

– Слушаю.

– Михаил Васильевич, НКИД срочно запрашивает связь.

– Соединяй.

Несколько секунд ожидания.

И в динамике раздался голос графа Игнатьева:

– Михаил Васильевич, меня слышно?

– Да. Говорите. Что случилось Алексей Алексеевич?

– Добрый вечер. Сегодня ко мне обратились по дипломатической линии представители Великобритании, Франции и США, предлагая мирные инициативы.

– Что, простите?

– Они почти в ультимативной форме требуют прекратить «эту бессмысленную войну». Во всяком случае, именно так они и выражаются.

– Что конкретное они требуют?