Полтава. Рассказ о гибели одной армии

Юлленкрук и сам знал о месте возможной переправы. Еще под Полтавой он выяснил у одного мазепинца, что около Келеберды (в тридцати верстах к западу от разрушенного городка Переволочна, вверх по течению Днепра) есть брод, по которому при низкой воде можно на телегах переправиться через реку. Однако в суматохе обрушившегося на шведов поражения Юлленкрук потерял из виду знавшего про брод мазепинца и не сумел потом отыскать его. Когда Юлленкрук добрался до Беликов, что были в пятнадцати верстах от Новых Сенжар, у самой окраины его встретил Функ. Генерал-квартирмейстер предложил ему расспросить о переправе местных жителей. Если удастся найти людей, которым известен означенный брод у Келеберды «или какая угодно другая переправа», в отчаянии взывал Юлленкрук, «сулите любые деньги, я собственноручно их выплачу». Однако Функ не надеялся ничего разузнать у суровых, враждебно настроенных жителей Беликов. Все его прежние попытки оканчивались неудачей. Разочарованный Юлленкрук решил проскакать еще двадцать верст, до Кобеляк, где стоял с отрядом Сильверъельм. Возможно, тот знает о какой-нибудь переправе.

Отсрочка, полученная благодаря маленькой хитрости Мейерфельта, была особенно необходима медленно передвигавшимся артиллерии и обозу. 29 июня обозы, принадлежавшие пехоте и коннице, образовали самостоятельную маршевую единицу и значительную часть дня шли впереди как артиллерии, так и самого войска. Армия по-прежнему придерживалась берега Ворсклы. Очевидно, не будучи уверено в возможности переправы через Днепр, командование стремилось ни в коем случае не лишать себя другого варианта (то есть надежды пересечь Ворсклу, с тем чтобы далее направиться в Крым). Утром преследовавшие их русские отряды отставали всего на пять верст. Шведы чувствовали себя загнанными, того гляди могла разразиться паника. Под палящим солнцем колонны с крайней поспешностью двигались на юг. Повозки ломались, лошади выбивались из сил, поминутно можно было наблюдать, как подводы бросают, разбивают на части или жгут. На глазах у изголодавшихся солдат пропадали впустую, уничтожались, не доставаясь никому, запасы провианта. К тому же еще подгонял арьергард, от которого то и дело передавались вперед призывы прибавить ходу, «понеже враг сзади подпирает». Вообще-то арьергарду пока не пришлось впрямую столкнуться с преследователями, однако русские наступали на пятки, а это было малоприятно. Отступление подозрительно напоминало бегство.

Не доезжая двух-трех верст до Кобеляк, Юлленкрук встретил командира тамошнего поста Сильверъельма. Тот снял камень с души генерал-квартирмейстера, произнеся слова, которых Юлленкрук, вероятно, ждал целый день. На вопрос, известно ли ему место, где можно перейти через Днепр, Сильверъельм ответил: он, дескать, «чуть не каждый день там бывает, знает каждый кустик, и армию на тот берег всенепременно доставит». Место носило название Тахтаевка и находилось сразу за Переволочной, вверх по течению Днепра. Уровень воды был довольно высокий, и для переправы требовались понтонный мост и лодки или хотя бы только лодки. Но подполковник заверил Юлленкрука, что «раздобудет столько лодок», сколько будет угодно генерал-квартирмейстеру. Сведения Сильверъельма подтвердил и унтер-офицер из его сопровождения. Все складывалось как нельзя лучше! Доехали до Кобеляк, где к офицерам присоединилось около 500 молодцов Сильверъельма. Теперь дело вроде склонялось к переходу через Днепр, однако Юлленкрук хотел получить одобрение плана от короля. Для переправы через реку целой армии необходимо было навести мост, так что генерал-квартирмейстер написал письмо Левенхаупту с двумя просьбами. Прежде всего, он запрашивал об окончательном решении, которое принял король по поводу переправы через Днепр. Поскольку времени было в обрез и генерал-квартирмейстер хотел бы приступить к подготовке переправы немедленно, он также просил срочно прислать ему плотников и артиллеристов (именно этот род войск отвечал за инженерные работы) и материалы для моста: канаты, гвозди и якоря. Отряд следовало направить в Переволочну, где были штабеля леса. Там предстояло заняться изготовлением плотов и паромов для последующей их отправки в Тахтаевку. Затем Юлленкрук двинулся в Кишенку на берегу Ворсклы: там обнаружилось восемь больших паромов, которые тут же были доставлены в Переволочну.

Маршевые колонны шведской армии достигли Кобеляк далеко за полдень 29 июня. Длительного привала, видимо, не делали. Сам король остановился очень ненадолго и, перекусив, продолжил путь к Соколкам, которые находились примерно в двадцати верстах от Кобеляк. До Днепра оставалось в общей сложности около сорока верст. Обоз тянулся вперед без передышки, и за вторую половину дня и вечер все его колонны, миновав Кобеляки, проследовали дальше. Полки же встали на широком лугу чуть дальше этого местечка. Они получили приказ дожидаться там рассвета: с одной стороны, хорошо было выпасти лошадей, с другой — это явно была мера предосторожности против настигающих русских.