Полтора дракона для травницы, или Таверна «С любовью»

- И за лекарства спасибо, что потом прислала. Не пожалела ведь, и не забыла. Благодарствую. Должница я теперь твоя! – девушка прижала руку к сердцу и велела, - расступитесь, бабоньки, лучшее место вот этой дамочке уступите.

- Чегой-то? – остальные недовольно воззрились на нас. – С каких починов новенькую да к костру сажать?

- Спасительница то моя, - важно пояснила Дрыська и прикрикнула, - а ну, сдрысьте отсюда, кому сказала!

Так вот откуда у нее прозвище, поняла и усмехнулась.

- Сидай, лекарка, - она села и похлопала по мешку, набитому чем-то мягким.

- Как сейчас-то твои дела? – полюбопытствовала я сев и прищурившись от яркого пламени. – Как зубы?

- Лучше всех! Она прищелкнула челюстью и расхохоталась. – Теперь как акула, любого надвое перекушу на раз!

- Вот и отлично, значит, без осложнений обошлось, я переживала.

- За меня, что ль? – Дрыська широко распахнула глаза. – Ты? Ну, даешь! – взяв кружку, плеснула туда кипятку из видавшего виды помятого котелка и добавила густой, ароматной заварки, явно с молоком. - На вот.

- Спасибо, - я сделала глоток горячего чаю и покосилась на девицу, что по чуть-чуть, бочком подбиралась к нам.

- Вы, правда, это, - выпалила она, встретившись со мной взглядом, - лекарка?

- Правда, - кивнула, уже понимая, что последует далее.

- А вот у меня тут такая ерундовина, - она принялась задирать платье. – Не посмотрите?

Началось. Я обреченно кивнула. Посмотрю, разумеется, куда ж я денусь. Веселый у меня получается день рождения!

«Прием» закончился как раз к тому моменту, когда принесли ужин. Солдаты – охранники внесли две бадьи, плюхнули на пол и удалились.

- Эй, а приятного аппетиту пожелать? – крикнула им вслед Дрыська.

- Чтоб ты подавилась, - донеслось из тьмы коридора.

- Ты это не ешь, - велела девушка. – У нас нормальное имеется, а это и свиньям жалко плеснуть – подохнут мигом животинки!

Девчонки достали хлеб, мясо и овощи с зеленью.

- Так за что ты теперь-то к нам загремела? – спросила веселушка, протянув огромный ломоть мне. – Опять, шо ль, всех лечила без лицухи?

- Хуже, ведьмой меня нарекли, судить обещают, - я впилась зубами в угощение.

- Кому ж не угодила?

- Церону Альгату, лично.

- Тогда плохи твои дела, - Дрыська посерьезнела. – Лихой он человек, совсем не божий, хотя и кличет себя таковым.

- Знаешь его?

- Ну, как знаю, - помялась, потом наклонилась к моему уху и призналась, - брат он мой, единоутробный.

От неожиданности – уж чего угодно ожидала, хоть новости о том, что мой враг ночами в беса перекидывается, только не этого – я подавилась и закашлялась так, что слезы полились из глаз.

- Давай, прочищай глотку, - девушка с силой ударила меня по спине, да так, что чуть в костер не отправила, жариться вторым блюдом к ужину. – Ишь чего удумала! Некому тут тебя лечить, коли ты сама лекарка и есть! Сгинешь, а с меня спросят, что не спасла!

- Почему с тебя? – прохрипела, глотнув чаю и не став пенять ей, упомянув, что по спине в этом случае бить нельзя, или еще глубже проскочит то, чем подавилась.

- Так ты ж моя спасительница. Стал быть, должок имеется. А про Церона слушай. Мать наша с ним была, э-э, если покрасивше, то девицей нетяжелого поведения в притоне, он там вырос, потому и ненавидит женщин люто.

Теперь ясно.

- Как мальцом стал, так сбежать сподобился, я махонькая тогда еще была, - продолжила рассказ девушка. - Мамка с папкой моим снюхалась, он ее и вытащил из всего этого. Жили душа в душу, еще троих настрогали потом. А братишка дослужился до самого духовника королевы и нос от нас воротил, будто и знать не знает.

- Очень похоже на Альгата, - я кивнула.

- Сочинил себе сказочку, что все родные мертвые у него, сиротинушка он. Но с того поста сладкого поперли его. Не знаю, чем уж не угодил братец королеве, но прогнала она его, в Лаверн назначила, помощником епископа. Рожу он тогда кривил так, будто родные места ему дышать мешали. Вот так-то.

Она помолчала, потом добавила:

- Я когда девчонкой совсем была, глупость сотворила – пошла к нему, все же брат. Мне ничего не надо было, честно. А он, как доложили ему, что Антуанетта явилась, разорался так, что весь дом его роскошный прыгал, будто вша какая на сковороде раскаленной отплясывала! – она покачала головой. – Прогнал меня, велел слугам отлупить. Домой сплошным синяком пришла, нескольких зубьев не досчиталась. Теперь подальше от него держусь, дешевле выйдет.

- Так тебя Антуанеттой зовут? – постаралась отвлечь ее, ведь от моего взгляда не ускользнула боль в глазах девушки.

- Только мама, - улыбнулась. – Остальные Дрыськой кличут. Ну, или Нетти.

- Тогда и я буду тебя Нетти звать, не возражаешь?

- Буду рада.

- Вот и отлично, друзья мне не помешают. А то за последний год столько всего стряслось, что даже многовато для одной. Смерть отца, фиктивный брак, - нежно просияла, - но он настоящим стал, таверна, лЕкарство, наводнение. Недавно даже убить пытались на набережной, но муж спас, губитель душ в речку от него сиганул.

- Нападение на набережной? – вдруг переспросила Нетти, посерьезнев.

Глава 59 Интервью с душегубом