Полуброненосные фрегаты «Генерал-Адмирал» и «Герцог Эдинбургский», 1869–1918

10 апреля имел шторм от SW, который вскоре стих и 11 апреля, находясь в расстоянии 60 миль от о-ва Sciily совершенно заштилел. Положение состояния здоровья привезенного с потерпевшего крушения барка было настолько серьезно, что я опасался, чтобы он не скончался на судне, вследствие чего, в 3 ч пополудни вступил под пары и на другой день, 12 апреля в 8 ч вечера, стал на бочку на рейде Шербурга.

От Азорских островов до Шербурга расстояние в 1321 милю пройдено в 10 суток 9 ч 30 мин.

От 27 апреля 1894 г.

Во время стоянки на Шербургском рейде, я, офицеры и команда получили приглашение присутствовать в театре на одном из представлений, на котором нам были отведены почетные места, В одном из антрактов оркестр сыграл наш гимн, который был выслушан всеми присутствующими стоя. По окончанию спектакля, муниципалитетом города был устроен “пунш". Кроме того был приглашаем с офицерами на обед к главному командиру и на вечер к начальнику штаба.

22 апреля, в 5 ч утра, снялся с якоря для следования в Карлскрону и в 10 ч вечера того же дня вышел в Немецкое море, где встретил северный ветер, который сразу же понизил температуру воздуха до 3° R.

25 апреля встретил германскую эскадру под вице- адмиральским флагом, которому отсалютовал 15 выстрелами, на что получил ответ ровным числом. Того же дня в 8 ч вечера, за невозможностью идти далее, стал на якорь в Большом Бельте у о-ва Sprogo. На другой день 26 апреля, в 6 ч утра, снялся с якоря и в 10 ч 30 мин вошел в Балтийское море, которое прошел при совершенном штиле. 27 апреля, в 6 ч 30 мин утра, стал на якорь на рейде Карлскрона

Офицеры “Генера-Адмирала ”. 1903 г.

От 19 сентября 1894 г.

13 сентября, идя по Большому Бельту к NNO от города Kossor в 5 ч вечера, в виду того, что не представлялось возможности пройти засветло Каттегат, я решил встать на якорь.

Подходя к якорному месту, увидел под берегом тычки, приготовленные для сетей. Желая отойти от тычков, я положил лево на борт и дал машине малый ход вперед, так как перед этим продвигался видимо вперед с застопоренной машиной. Крейсер покатился вправо, но тотчас остановился; в это время из машины дали знать, что винт за что то задевает. Лотовые дали глубину 24 фута.

Дал задний ход и крейсер медленно пошел назад, но пришлось остановить машину, потому что винт задевал за грунт. Произведенный по борту обмер показал, что крейсер только коснулся отмели кормой: глубина форштевня 22 фута, у шкафута 23 фута и у ахтерштевня 24 фута; углубление же крейсера форштевнем 18,8 фута, ахтерштевнем 23,3 фута. Отдал якорь и приступил к завозу стоп-анкера и двух верпов, чтобы стянутся. В следствие наступившей полной темноты, не мог спустить водолаза для подробного осмотра, точно также не мог произвести дальнейший завоз верпов.

Чтобы не оставаться на ночь в таком положении, я послал офицера на маяк с телеграммой в ближайший город о присылке буксирного парохода. Чтобы крейсер не било об дно от волнения, я приказал до прибытия парохода наполнить все междудонное пространство водой, чтобы посадить его крепче в ил и действительно, легкие удары, которые по временам чувствовались до этого, совершенно прекратилось. Вместо буксирного парохода, в 11 ч пришел спасательный пароход “Heisinger” и стал около крейсера на якорь. Шкипер переехал ко мне и после того, как я с ним условился, подал мне 4-дюймовый стальной перлинь и пароход, стоя на якоре, стал давать задний ход. Утром, когда спущенным водолазом было определено, что крейсер свободен и только кормой касается грунта и то только незначительно на расстоянии 3 или 4 сажень от ахтерштевня, я начал облегчать корму, перенеся грузы в нос и выбрасывая из кормовых угольных ям уголь.

В 8 ч утра показались два германских броненосца, идущих ко мне. Вероятно, в это время крейсер всплыл, потому что он легко пошел назад, как только я начал выбирать кабельтовы от завезенных верпов. Когда один из броненосцев подошел ко мне, то я был уже на глубокой воде. Поблагодарив его сигналом, что не имею надобности в помощи, броненосец ушел обратно по направлению к Каттегату, так что приготовленная мною шлюпка с офицером не могла быть послана и мне не известно, какой именно броненосец подошел ко мне, по-видимому это был “Kaiser” или “Deutschland”.

Вечером того же дня приехал из Копенгагена наш генеральный консул, действительный статский советник Гор. Крейсер, слава богу, от этого случая не получил ни малейшего повреждения.

От 6 октября 1894 г.

19 сентября, встав на якорь в Плимутском рейде, отсалютовал нации и флагу главного командира адмирала Lyons, поднятому на броненосце “Devastation”. В этот же день пришли с моря: германский крейсер “Moltke”, плавающий с юнгами и английские учебные корветы “Liberty” и “Pilot”.

20-го, главный командир и другие лица ответили мне на визиты, которые я обязан был сделать.