Получить диплом

Придерживая меня под руку, скорее из опасения, что я опять начну шкодить, нежели из вежливости, меня проводили к маленькому крытому фургончику. Насколько поняла я, ехать мне предполагалось внутри. Со вздохом я залезла в это изобретение, а зомби занял место возницы. Ослики честно тянули повозку к нашей конечной цели путешествия. Внутри валялись какие-то мешки и было совсем не интересно, поэтому через некоторое время я не выдержала и перелезла к Рету, чтобы хоть немного обозревать окрестности. А то было скучно, да и хотелось продолжить занимательную географию в его исполнении. Если послушать Рета, так вообще непонятно, как я дожила до своего почтенного возраста, ибо и дня не проходит. чтобы я не впала в неприятности.

…

За нашей повозкой клубилась пыль. Вид этой иссушенной земли к вечеру начал нагонять на меня скуку. Зелененький зомби, умотанный по самые брови в кисейный шарф, чтобы не смущать нервных местных жителей, устало правил повозкой. Со мной он демонстративно не разговаривал. Обиделся, бедняга. А всего-то во время очередной ссоры я бросила кольцо на землю. Причем это уже было не в первый раз. Но в этот раз он обиделся. И уже целых пятнадцать минут со мной не разговаривал. На моей памяти это была наша самая длинная ссора.

Я сидела в повозке, то и дело прикладываясь к фляге, перебирала в памяти самые счастливые моменты нашей семейной жизни. Самыми счастливыми, как это ни странно, оказывались последние пятнадцать минут. Тишина и спокойствие.

— Да на кого вы меня покинули!!! — Раздался дикий вопль, и мне на шею, прямо в повозку прыгнула туша, оказавшаяся на поверку ослистым мракобесом.

— Стервец!

— А не ты ли хотел свободной жизни? — Скептически нарушил свое молчание зомби.

— Это была трагическая ошибка молодости! — Воскликнул ослик, делая поглаживающие движения копытом по моей спине.

— А как же рабство, в котором я практически сгубила твою молодую особу? — Вопросила я, пытаясь отлепить страстно прижимающегося ослика.

— Ну и рабство и рабство! Что такого в наши дни-то!

— Просто он рассматривает рабство как возможность бесплатно покушать! — Вставил свою резкую реплику зомби.

— Кстати, насчет покушать!

— Ну, если ты с меня слезешь, возможно я смогу помочь в решении данной проблемы.

Но ослик, не дослушав меня, помчался решать проблему пропитания самостоятельно. В воздух полетели упаковочные пакеты, обрывки завязок и черепки раздавленного в борьбе за еду, кувшина.

— Как же я вас люблю! — Счастливо прочавкал ослик.

— Ну, мы тебя тоже. — Осторожно заметил зомби.

— Правда? — Оторвал на минутку голову ослик от пакета с овсяными хлопьями, запасом провизии на неделю. — Тогда отрежь мне колбасы, пожалуйста.

— Что это с ним? — Спросила я моего двойного мужа, — Раньше он ел колбасу не порезанной, и никогда не благодарил.

— Да, ладно, пару раз было. — Заметил зомби.

— Ну, так отрежешь? Или мне ее с краю понадкусать? Я как лучше же хотел. — Участливо вклинился между нами ослик. Тут я подумала, что кажется Рет уже не сильно на меня сердится. Видимо Рет подумал о том же.

— Гредия, может, заберешь кольцо? Ну, что оно у меня будет, твое все же.

Ну, не дура ли я? Я взяла.

Оно привычно скользнуло на палец, словно там ему и место. Этот вариант кольца был первым, поэтому оно было тонким и красивым, а во время второй свадьбы, на мстительно оттопыренный средний палец, мне водрузили нечто более напоминающее болт, или недоделанный кастет. Причем, кажется со встроенным заклинанием, надеюсь, что не самоликвидации. Но проверить эту догадку у меня еще не было времени. Этим кольцом я предусмотрительно не разбрасывалась, поэтому сразу перевесила на цепочку, на шею. С нее было всегда долго снимать, и когда я все же умудрялась расстегнуть трясущимися от негодования руками маленький замочек, то швырять кольцо под ноги оппоненту было уже поздно, в лучшем случае можно было запустить в удаляющуюся спину.

За бортом нашей повозки клубилась все та же пыль, но зомби обещал, что к вечеру ситуация изменится, и скоро пойдут оазисы, маленькие деревеньки, и большой город. Название он вообще-то сообщил, но оно было настолько головоломное и непонятное, что я запомнила только начало и конец. Начиналось все на баа, а заканчивалось аль… Стервец, убедившись, что он съел все, что можно было съесть теперь спал, изредка дергая копытцами во сне, и весь вид его во время этого процесса был такой беззащитный, что я с трудом поборола в себе желание прикрыть его одеяльцем. Рет, вроде бы уже не сердящийся на меня тем не менее погрузился в тяжкие раздумья и практически со мной не разговаривал. Мне было скучно. От недостатка впечатлений потянуло в сон, но стоило мне прилечь возле ослика, как начались муки голода. Я раньше и не подозревала, что можно так мучиться от голода. Теперь я стала лучше понимать Стервеца, когда он ел все что плохо, и даже то, что лежит хорошо. Сейчас я бы слопала практически все. Промучившись с полчасика, я встала:

— Рет! — осторожно шепотом спросила я.

— Чего тебе? — Что-то с ним не то, сидит, нахохлившись, даже головы в мою сторону не повернул.