Получить статус Бога

В попутный поток нужно «влиться» аккуратно, избегая столкновений с обломками планет, комет, и прочим космическим мусором. Когда скорости выровнятся, соседство с многотонными глыбами будет не столь опасно. Совместный полет по параллельным маршрутам.

Другая беда: в богатой космической «реке», жируют множество монстро подобных рыб и еще более страшных тварей, которым гигантская рыба — кормовая база. Прожорливые монстры — «санитары космоса» — не знают естественной смерти. Фраза классика: «Все рожденное достойно гибели», — здесь «отдыхает». Однажды начав жить и расти в бескрайнем, беспредельном космосе, тварь заглатывает и перерабатывает все более крупную добычу, пока сама не попадает на обед к монстру, начавшему жить и расти чуть раньше.

— Командир, — Колька-стажер ткнул пальцем в темный завиток на экране.

— Общий вопрос, чем отличается тритон от питона?

— Один черт, — сварливо ответил механик, увлеченно раскручивая отверткой неисправный блок.

— Тритон в три раза больше питона, но в космосе оба на вершине пищевой цепочки, — хищники, — примитивно сострил Отрепьев. — А почему спросил? — Перевел взгляд на экран и вздрогнул. — Торпедой?

— И побыстрей.

Змей плывет в общем потоке и ему не требуется сверхусилий на сближение и бросок. Живые организмы — самые непредсказуемые участники бесконечного космичесмкого движения. От них всего можно ожидать, и лучше обходить дальней стороной. Размеры жертвы не имеют значения: пасть чудовища легко пропускает внутрь добычу трехсот метровой длины.

Нам случалось видеть гада, схватившего в смертельные объятия транспорт, подобный нашей «Надежде». Автоматическая защита корабля устроила огненную, белого магниевого пламени стену между корпусом и сжимающимися кольцами черного тулова, но, меньше чем через минуту, животина начала заглатывать искореженный, измятый остов корабля.

— Взорви торпеду в пасти, и сразу дубль. Приготовиться к циркуляции.

— Есть! — Колька отключил автопилот и замер, напряженно вглядываясь в экран.

Мало, отстрелить твари голову. Длинное тело уже получило от примитивного мозга сигнал и настроилось на бросок и захват. Пока агония в теле чудовища будет бороться с ранее полученным заказом на убийство, обезглавленная тушка будет нападать и давить.

— Право три. Пошел, — одновременно с моей командой атомное пламя осветило половину космоса, разом укоротив монстра на сотню метров. — Лево два. Гриша, не спи.

Корабль вычертил дугу, в радиус которой и уместился километровый остаток промахнувшегося, но продолжавшего свиваться в бесполезный клубок тела.

— Гриша, не спи.

— Уже почти.

Страшный удар потряс транспорт от дюз до рубки, и тотчас на экране обзора задней полусферы вспыхнул цветок второго взрыва.

— Осмотреться. Проверить оборудование.

— Разгерметизации нет, — выдохнул Сашка. — Машинный в порядке.

— Все работает штатно, — с легким развальцем добавил Отрепьев.

— Включаю автопилот, — внес лепту Колька-стажер и пошутил. — Собираете нечисть жуткую. Сердце остановилось и не двинулось с места, пока опасность не миновала.

— Всем спасибо. Всем кофе. Гриша, что ты плел о полезности санитаров в экологических системах?

— Мы — приманка для судьбы, — Отрепьев хитро огляделся, готовясь отпустить очередную псевдо философскую шуточку. — На одних находятся кобры и гадюки, нами заинтересовался непомерной длины питон, и это еще повезло, — Гришка вновь «включил паузу». — Порой мужиков связывают по рукам и ногам белые мыши — вааще трендец.

— Да, белые мыши, те еще санитары, — смущенно поддержал Сашка и поежился. — Большеглазая на Вуди-Руди была очень убедительна… и поэтесса до нее, — не такая уж и тощая.

— А я бы поговорил с поэтессой, — вдруг признался Колька-стажер. — Наверняка, у нее свой богатый внутренний мир из стихов и классической музыки.

— Необъятное пространство рождает мысли о вечном, — съерничал Гришка, указывая на обзорный экран. — Не забывай, Коля, наказ дяди Штольца, избегать распутных женщин.

— Поэтессы не обязательно, «распутные», но всегда опасные. Иногда, чисто для темы разговора, просишь стишок прочесть, а начинается неостановимый стихопад. Самые вампиристые из энергетических вампиров, по стишку, по строфочке; глядишь, уже весь сборник перешептали. Слушаешь и думаешь: «И чего я дурак такой вежливый: не вешаюсь в присутствии паета, чтобы ему стало хотя бы стыдно», — подытожил я разговор о «белых мышах». — Свободы и разнообразия хочет душа, но, если с утра до вечера Моцарт и рифмованные строки, то самая пора вспомнить о «дежурной веревке».

ГЛАВА 7 БИТВА С ЗУЛУСАМИ

Не всегда получается разобраться сразу, ты поимел или тебя использовали.

Мы живем в большой стае, топя или вытаскивая друг друга.

Мимоходом

Поединок с монстром, занявший все внимание экипажа, «выбил» из информационного поля. Неизвестность в бою равносильна смерти, и я недрогнувшей рукой пригасил эйфорию победителей.