Полуденные экспедиции

Моряк и барон Л — стерн подошли к командиру охотников и, по его приглашению, опустились на бурку, которую догадливый человек барона успел уже разостлать.

— Что вы предполагаете теперь предпринять? — обратился Сл — кий к барону, как самому младшему из трех.

Барон подумал с минуту и затем медленно, коверкая слова, начал:

— Я думаю, господин капитан, пойти посмотреть, нет ли здесь неприятеля, только идти осторожно, чтобы не попасть в… в… как это! Hinterhalt! — обратился барон к гардемарину.

— По-русски это называется засадой, — перевел моряк, с трудом удерживаясь от смеха при взгляде на барона, который даже покраснел от усилия вспомнить это проклятое русское слово, а может быть, и оттого, что чувствовал устремленный на себя пристально сардонический взгляд Александра Ивановича.

— Да, да! Чтобы не попасть в засаду, — продолжал барон, — я думаю, лучше всего идти по ручью, — прибавил он.

— А ваше мнение, моряк? — обратился капитан к гардемарину.

— Если текинцы скрываются здесь, то, вероятно, где-нибудь между горами, чтобы не быть окруженными со всех сторон; относительно осторожности, которая должна быть соблюдаема, с бароном я вполне согласен, так как раз текинцы не могут выйти отсюда, то они будут драться со всей силой отчаяния!

— Никто из вас, господа, и не должен сомневаться в том, что будут приняты все меры предосторожности, хотя я не думаю, чтобы текинцы устроили засаду; мне даже пришла мысль в голову, что текинцев и след здесь простыл, так как выход из этого провала должен существовать, иначе ручей, который здесь протекает, разливался бы и образовал болото; значит, он пробирается между горами, раз здесь нет болота. Мы разделим отряд на две половины, — продолжал Александр Иванович, — яс одной половиной пойду под горами направо, а вы, моряк, с другой половиной — налево; когда мы осмотрим, тогда, соединившись, пойдем по ручью.

С этими словами командир охотников поднялся с бурки, взял свой карабин и крикнул фельдфебелю поделить команду пополам. Барон пошел с гардемарином. Послышалась команда моряка: «Нале-во, шагом марш!» — и двадцать охотников двинулись в путь. Через несколько минут они вошли в зеленеющую полосу травы, держась шагах в ста от подошвы скал. Густая и высокая трава почти совсем скрывала эту горсточку людей, только штыки виднелись и сверкали на солнце, так как после спуска с горы солдатики их снова примкнули. Осторожно подвигались охотники, высматривая тщательно вокруг, насколько позволяла трава; подозрительного не было ничего. Солнце ярко сияло на голубом небе, красноватые скалы вздымали горделиво свои трещины, в зеленой траве заливалась какая-то пичужка и трещали кузнечики, обстановка была самая мирная, располагающая к мечтательности, а вовсе не к кровавой потехе, именуемой войной.

— Какое чудное место! — обратился моряк к барону, старавшемуся не отставать от него и уныло повесившему голову.

— Да, очень хорошее, — согласился тот и, помолчав, продолжал, — вы не знаете, скоро мы сделаем привал? Ведь надо будет поесть…

— Часов через пять, не раньше, — ответил гардемарин и искоса посмотрел, какое действие произведут на барона его слова.

Физиономия последнего вытянулась, и он довольно комично вздохнул.

— Поход очень неприятная вещь, — начал он, — нет возможности вести регулярную жизнь, а это очень вредно отзывается на здоровье; и потом, эта вечная ходьба…

— Но согласитесь сами, что прогулка в такое прекрасное утро может принести только пользу, и аппетит будет лучше…

— О, это было бы все очень хорошо, если бы я имел верховую лошадь, но пешком… — И барон сделал гримасу.

— Вам надо приучиться ходить; я понимаю, что вы, как кавалерист, не привыкли, но раз поступили в охотники — надо уметь и ходить и бегать по горам; я, например, моряк, однако же должен был приучиться к степной жизни, не имеющей ничего общего с нашей судовой.

Барон, казалось, не убедился этим доводом; он понурился, перекинул винтовку с левого плеча на правое и замолчал.

Отрядец продолжал двигаться. Полпути с лишком было пройдено. Трава становилась гуще. Зорко всматривались охотники в эту обманчивую зелень; какое-то беспокойство выражалось во взглядах, да оно и понятно — чувство страха перед неизвестной или, лучше сказать, скрытой опасностью всегда доступно самому отважному человеку. В эту-то минуту общего напряжения нервов с той стороны, куда пошли охотники под командой Александра Ивановича, грянул выстрел, повторяемый нескончаемым эхом гор…

Солдаты сразу остановились, и у многих винтовки невольно соскочили с плеча и были взяты на изготовку, лица стали серьезны — наступал важный момент…

Гардемарин и барон встали на правом фланге… Послышались два выстрела, один за другим…

— Взвод — товсь! — скомандовал моряк, щелкая сам затвором своей «магазинки».

В траве зашумело, будто бежала толпа людей, все ближе и ближе…

Звук стал походить на топот нескольких лошадей.