Полуденные врата

– Такие открытые, такие наглые – да, это редкость! Скорей всего, на тебя поведут атаку исподтишка, в каком-нибудь захолустье на отрогах Втулки, и, конечно, ночью. Но нападут обязательно, и тогда будет ужас что! – Она задумалась, уставившись в огонь очага, как будто там, в пламени, таились воспоминания о древних злых силах. – Нет, на Втулке ты ни в море, ни в воздухе не спасёшься от них. Здесь, на Спирали, конечно, они ещё сильней, но здесь такой простор, что им будет трудней искать добычу и энергии они затратят больше. Твой груз придётся охранять на каждом шагу – но к этому тебе не привыкать. А самое главное – здесь, на Спирали, у тебя найдутся и союзники, если только сумеешь их отыскать. Тебе понадобятся их помощь и советы – помощь тех, кто обладает умением и знанием.

– Разве я уже не встретил такого помощника? – посмотрел я на неё.

Катика улыбалась всегда, но смеялась редко. И сейчас её смех показался мне нервным, будто я бросил ей вызов.

– Нет, в этом я тебе не помощник. Да, я кое-что умею, но это касается других вещей. Про Восток я ничего не знаю. Тут нужен кто-то помудрей меня.

Я вспомнил о старике, которого откопал в свое время Джип.

– А как насчет Ле Стрижа?

– Нет! – Она обхватила себя руками и сердито передернулась.

– Я знаю, он старый негодяй, даже убийца, – сказал я, – и от него пованивает, да что я говорю – он просто смердит. Но на всякие фокусы он мастер!

– Нет! Я тебе сто раз говорила, что это страшный тип, а ты никак не возьмешь это в толк! Но его всё равно сейчас здесь нет. А если б и был, он не стал бы тебе помогать.

– Но я мог бы ему хорошо заплатить.

– Это я знаю. Но какой монетой? Придётся платить тем, чего тебе лишиться никак нельзя! Он помогал тебе раньше только потому, что был должником Джипа. Да ещё он боялся за свои владения. А тебе он ничего не должен, скорей наоборот! Во всяком случае он так посчитает. А твой долг он может востребовать сразу. Ты к этому готов?

Я подумал с минуту, а потом отхлебнул сливового бренди.

– Вот так-то, – проворчала Катика, и её акцент почему-то стал гораздо заметней. – Словом, выбрось этого мерзкого старика из головы, а то он тебе на шею сядет. Да и насчёт Востока он не силён. А тебе нужен тот, кто в восточных делах хорошо разбирается. Только таких знатоков здесь, на Западе, мало. – Она поразмышляла ещё. – Есть, правда, один, с кем можно посоветоваться. Несколько месяцев назад он сошел с судёнышка, приплывшего с Пряных островов. Он держится особняком, ничьих советов не ищет, но вроде бы довольно дружелюбный, да и Всеведающие о нем хорошего мнения. – Она усмехнулась. – Может, потому, что он не такой могущественный, как Ле Стриж. Но зато и не такой опасный.

– Ну так ты сведёшь меня к нему?

Она снова вздрогнула, обхватила себя обеими руками.

– Даже к самым слабосильным из них являться – дело опасное, тревожить зверя в его логове. Но… – и Катика закрыла глаза, будто борясь сама с собой, – но ради тебя, Стефан, я пойду на риск. Когда вы поедите, мы поедем на твоём автомобиле искать его.

Когда мы выходили из таверны, Дейв задержался на верхней ступеньке, воинственно оглядывая пустую улицу, и только после этого быстро скользнул в машину. Я с некоторой грустью оглядел помятое крыло и облупившуюся краску, гадая, что ещё могло пострадать. Но тут же решил, что, судя по всему, мне придётся отлучиться недели на две, а за это время все поломки исправят. Дверь таверны скрипнула, и к нам медленно спустилась Катика. На ней был поношенный плащ и берет. В этом одеянии она со своей физиономией лисички напоминала особ, которые в фильмах сороковых годов прогуливались под фонарями. Она тоже боязливо огляделась.

– Прохладно, – проговорила она, хотя, по-моему, вечер был весьма теплый. – Нельзя поднять верх?

Когда верх был поднят, я развернул машину, следуя её указаниям. Сидящий сзади Дейв вскрикнул с радостным изумлением, когда по её наводке мы снова оказались на Дунайской улице и устремились к району, где реставрировали старый порт.

– Это далеко? – спросил я.

– Для меня – очень, – только и сказала Катика тонким напряжённым голосом.

Я вгляделся в неё. Она сжалась на сиденье, а её лицо в желтом свете мелькавших мимо фонарей казалось бледным и кожа напоминала туго натянутый пергамент.

– Тебе нехорошо? – спросил я, вспомнив, с каким сомнением относился Джип к езде на машине. – Может, ехать помедленней?