Полуденный демон

– Ага… тот, кто нас запер, не дурак. Он еще до утра придет и убьет нас.

– Пусть попробует. Тут есть чем защищаться.

Парень имел в виду садово-огородный инвентарь и косу, которой угрожал им Лавров. Но его слова не подействовали на девушку.

– А если у него… у них… пистолет? – прошептала она.

Лавров не принимал участия в этом разговоре. Он мысленно проклинал собственное легкомыслие и нерасторопность Санты и Глории. Им давно пора быть здесь. Впрочем, как они догадаются, что в первую очередь надо открыть сарай?

Его терзало чувство вины. Из-за его оплошности могли пострадать не только Марианна с матерью, но и эти двое молодых людей. Упоминания Лили о бензине и поджоге не придало ему бодрости.

«Еще и мобилу в доме забыл, мудак!» – посыпал он голову пеплом.

Он не мог придумать никакого выхода, кроме того, чтобы тупо сидеть и ждать. Чего? Кого?

– Тс-ссс! Тихо…

Спирин и Лиля послушно примолкли. Они жались друг к другу, как два нахохлившихся воробышка. И Лавров вдруг совершенно некстати испытал к ним сочувствие и умиление. Какими бы они ни были, их роднило взаимное тепло. Да, они отвергают навязанные им родителями ценности и образ жизни. Но в конце концов, каждый имеет право на свое индивидуальное счастье, не похожее на счастье других людей.

«А вот у меня с Глорией – чисто деловые отношения, – погрустнел он. – Даже прежняя дружба постепенно сходит на нет. Не говоря уже о чем-то большем…»

За дверью раздались отчетливые шаги по выложенной камнем дорожке. Лавров встрепенулся и напрягся. Кто-то прошел мимо, потом вернулся… остановился, видимо, раздумывая, что делать с пленниками.

Лавров схватил короткую лопату и занял у двери позицию для нападения. Спирин приподнялся, но начальник охраны жестом показал ему: оставайся на месте. Байкер увлек девушку в угол и крепко обнял ее.

За дверью что-то упало, ручка повернулась… раз, еще раз. У того, кто пытался проникнуть в сарай, не было ключа! Хороший признак.

– Эй! Есть кто живой?

Этого короткого оклика было достаточно, чтобы Лавров узнал рокочущий басок Санты. У него отлегло от сердца.

– Нас тут трое! – отозвался он.

– Дверь заперта на ключ, – невозмутимо сообщил великан. – Пойду поищу какой-нибудь ломик.

– Не надо. Я открываю!

– Давай…

* * *

Между тем в кабинете Ветлугина происходило нечто феерическое. Впрочем, только для Глории. Ей вдруг явилась женщина-джинн, сама Лилит, огненная пери[13]. Ее образ был соткан из красного света лампы – невесомый и невидимый для всех остальных.

Глория прозрела. В ее сознании словно раскрылся неизвестный, неосязаемый носитель информации, и густо посыпались файлы-картинки, полные красок, движения и объема. Лилит улыбалась и кивала красивой головой в ореоле струящихся волос.

Глория ощутила, что погружается в транс и что единственный способ удержаться на плаву, это говорить… говорить…

Ее смутные видения стремительно обретали форму, четкость и ясность. Она постигла тайну Черной Луны… и содрогнулась. Но дороги назад не было.

– Хотите, я расскажу вам о Полуденном Демоне? – спросила она, не нуждаясь в ответе.

Хотят эти трое или не хотят, им придется выслушать историю жестоких убийств во имя добра. Оказывается, и такое бывает.

Марианна застыла с приоткрытым ртом. Ее мать побледнела. Морозова с напускным безучастием кивнула.

Глория не могла больше ждать, не могла откладывать. Полуденный Демон завладел ее вниманием, приковал к себе, открылся во всей своей мрачной беспощадности. Сейчас или никогда.

– Семь лет назад Полуденный Демон появился в Липецке и расправился с Елизаветой Сухомлининой. Потом, после значительного перерыва, его жертвами стали Трифон Ветлугин – наследник роковой красавицы, и садовник. Причиной этих трех смертей послужила… Черная Луна. Полуденный Демон вовсе не стремился завладеть сокровищем. Он не спрашивал, где его сердце. Он убивал всех, кто мог знать о Черной Луне. Чтобы та канула в бездну забвения, исчезла. Каждого, кто встречался взглядом с Полуденным Демоном, охватывал безотчетный парализующий страх. Знаете почему? Жертвы видели в его глазах свою смерть… она приходила к ним в знакомом обличье. Не так ли, госпожа Кравцова?

Та машинально кивнула, опомнилась и выразила бурный протест.

– Вы меня спрашиваете? Вы намекаете, что я… это неслыханно!

– Мама!.. – в изумлении повернулась к ней Марианна.

Валерия Михайловна словно очнулась и тряхнула головой, выражая то ли одобрение, то ли согласие. Во взгляде, устремленном ею на Кравцову, вспыхивали темные искры.

– Мама! – повторила Марианна. – Где ты была…. когда эта женщина ворвалась в дом? Она чуть не убила меня! Неужели ты не слышала шума и криков? Как ты оказалась во дворе?

Кравцовой пришлось оправдываться, объясняться:

– Маришенька, как ты могла подумать, что я… А вы? – упрекнула она Глорию. – К чему вы клоните? Вы меня… обвиняете в убийстве незнакомых людей? На каком основании?

– Ты же легла спать, ма…