Полудницы

– Не помню, чтобы когда-то ел такую вкусную говядину! – удивлялся Азим. – Что вы сюда добавили?

– Чернослив и немного специй.

– Объедение. Данила, как тебе?

– Мясо как мясо.

– Дурья ты башка! Ничего не понимаешь! Тебе лишь бы желудок чипсами набить.

– А чего ты сразу ругаешься, дед? Ну, не люблю я всякий там чернослив – и что?

– Да ничего. Ешь и молчи. Дай насладиться вкусом. Где, Илий, вы научились готовить?

– Так, – замялся доктор. – Было много свободного времени, пока ждали боев. Полевой повар, грек, научил. Вообще я на кухне редко, Азим. Руки не доходят.

– А жаль. Вы могли бы освоить новую профессию.

Скоро они отложили вилки, из-за жары совсем не хотелось есть, и даже вкусное мясо осталось на блюде.

Азим порылся в сумке под столом. Извлек оттуда толстую книгу, надел очки и принялся что-то искать в ней, слюнявя палец и переворачивая страницу за страницей.

– Что вы читаете? – спросил доктор.

– Не читаю, ищу то, что уже прочитал. Вам будет интересно. Тебе тоже, Дэн.

– Ну конечно… – проворчал парень.

Азим шикнул на него и объяснил:

– Когда начался пожар, я смог вынести всего стопку книг. Среди них, к счастью, оказался мифологический словарь. Помните, старуха кричала: «Полудница»? Мне так врезалось в память это слово, что я решил посмотреть, что оно значит.

Доктор откинулся на стуле, вытер салфеткой рот. Дэн тяжело вздохнул.

– К тому же, – продолжал Азим, – мы могли бы больше узнать о том… хм-м-м… странном явлении, которое видели у дороги. Вам интересно?

Доктор задумчиво поглядел в окно.

– С одной стороны, да, с другой, я бы предпочел не давать никаких объяснений. Столкнувшись с чем-то невероятным, наше воображение может приписать этому невероятному неверные свойства.

– Подумаешь! – перебил Дэн. – Читай, дед. Что там известно про этих тварей?

Азим кашлянул и продекламировал:

– «Полудницы, или ржаницы – в славянской мифологии полевые духи, в частности воплощение солнечного удара. Полудницу представляли в виде девушки в белом платье с длинными волосами или косматой старухи, появляющейся в поле (обычно во ржи) и преследующей тех, кто работает. Она может свернуть шею, напугать ребенка, забравшегося в огород. Если встретишь полудницу в полдень, она загадывает загадки. Если не разгадаешь – защекочет до полусмерти…»

– Ну вот! Пошли сказки! – перебил разочарованно Дэн.

– Дай закончить! – рассердился Азим. – «Иногда в народных верованиях образ полудницы сливается с образом русалки».

– Ясно, – сказал доктор и коротко улыбнулся. – Русалки. Загадки. Щекотка. И детям нельзя лазить по чужим огородам. Все понятно. Фантазия делает необъяснимые вещи не такими страшными.

– Что же, доктор, вы во все это не верите? Не удивительно. Ну, а во что же вы верите?

– В то, что мозг не до конца изучен. В то, что разум способен получать искаженную информацию. В то, что далеко не все известно человечеству и описано наукой.

– В таком случае вы верите в полудниц, – вставил Дэн и засмеялся своей шутке. – По-вашему, это она защекотала того беднягу в тракторе?

– Во-первых, она не приближалась к трактору. Она растворилась в воздухе или провалилась под землю, не знаю…

Во-вторых, называйте хоть полудницей, хоть ржаницей, а суть одна: мы понятия не имеем, что видели. И у нас даже нет доказательств, что мы видели живое существо. Предлагаю закончить этот разговор, пока мы не создали еще один миф.

– Вижу, Илий, вы материалист. Это понятно, с вашей профессией… – Азим неловко кашлянул. – Но меня не может удовлетворить то, что вы предлагаете. Не обижайтесь. Мы не решим проблему, отказавшись от нее. Нужно понять, какую область знаний применить, изучая «необычное явление». И потом, я просто от природы любопытен. Мне требуется ответ – кого мы встретили на дороге?

Доктор поднялся, подошел к окну:

– Ваше право, Азим.

– Вы считаете это баловством?

– Не знаю. Я не раз говорил после операции с людьми, которые были одной ногой на том свете. Они описывали все эти темные туннели с ярким светом в конце или странные видения. Было ли это действием наркоза или каким-то духовным миром, я не берусь судить, потому что сам никогда не сталкивался с подобным. Знаете, как на уроке географии: учитель рассказывает тебе об Африке, а ты понятия не имеешь, какая она на самом деле, пока не съездишь туда.

Дэн вскочил:

– Но мы-то ведь сталкивались с подобным! Мы видели, что на дороге было нечто! Супер-пупер из ряда вон!

Доктор вздохнул:

– Хорошо-хорошо. Допустим. Я просто хочу предупредить вас. Некоторые мои пациенты серьезно повредили своей психике подобным любопытством.

Библиотекарь кивнул:

– Понимаю. Потому на сегодня, пожалуй, хватит.

Азим уже забыл, как тяжело бывает с детьми. Пока он отвлекал одного ребенка, другой уже пытался засунуть что-нибудь в розетку либо молоко из кружки оказывалось вылитым на пол.

Тем интереснее было наблюдать за доктором, в котором терпеливость всегда боролась с раздражением из-за физической усталости и, как правило, побеждала.

Дети, особенно маленькая Зарина, были сильно привязаны к отцу и ждали его возвращения, как праздника.