Полукровка

Она обнимала меня, прижимала, ощупывала, отстраняла и разглядывала, вытирая непрерывно текущие слезы. Когда мама немного успокоилась и потащила меня в гостиную, я представила ей Лира, который все это время спокойно стоял в дверном проеме и терпеливо ждал.

— Мам, познакомься, это лорд Лавир, мой муж.

Мам охнула, внимательно посмотрела на Лавира, который в ответ только улыбался, обошла его кругом и неожиданно поинтересовалась:

— Маг?

— Да, лера Лелион, в прошлом, преподаватель Элион в Магической Школе.

Она покрутила головой:

— Не побоялись, значит?

— Я люблю ее. Мне все равно.

Я следила за этим странным разговором, округлив глаза, главное, что меня удивляло, что эти двое, похоже, прекрасно понимали друг друга.

— Хорошо, — заключила мама и скомандовала:

— В гостиную, у меня, как раз, пироги подоспели.

Там, сидя за чаем и плюшками, мы долго рассказывали друг другу все, что случилось с нами, после того, как мы виделись последний раз.

Мама, то плакала, то восторженно ахала, то хмурилась, а когда я поделилась своими потерями, она встала, обняла мою голову, прижала к себе и как- то надрывно прошептала:

— Девочка моя, как же я хотела уберечь тебя от такой судьбы. И твой отчим. он по своему хотел тебе добра, и делал все, как он представлял себе, что бы с тобой ничего подобного не произошло.

Я нахмурилась:

— Ты, простила его?

Мама, как- то смущенно и неуверенно отвела глаза:

— Нет. Но он приходит ко мне уже не в первый раз, говорит, что любит, что никого кроме меня не хочет видеть своей женой, просит простить, клянется, что больше никогда не будет вмешиваться в судьбы наших детей. Он привозил девочек ко мне на прошлое лето, а Лансону разрешил самому приезжать ко мне, когда у него есть время.

— Мам, а ты. ты готова простить и забыть? Ты его любишь?

— Ох, детка, — мама сокрушенно вздохнула и потрепала меня по голове, — я не знаю, но. Одной очень тяжко, Ли, да и со временем я привыкла к нему, даже полюбила, не так, как твоего отца, но Хард ко мне всегда был добр, как мог. Не знаю, Ли, посмотрим, он и тебя хотел видеть и попросить прощения. Совет, ведь, знает, что ты сделала для этого мира и мне кажется, что Хард теперь очень жалеет, что вел себя с тобой так. Признался мне, что ревновал, очень сильно, видя тебя, все время вспоминал твоего отца и сходил с ума от ревности. Твой отец тоже приезжал.

— Лорд Мэнсей?

— Он рассказал мне, что ты его так и не простила, отказалась от его фамилии, отказалась, что бы он признал официально тебя своей дочерью. Он. Ли, он выглядел убитым, когда увидел меня, на коленях стоял, возле калитки, вся деревня видела… Чуть с Хардом не подрался, только я тогда прогнала их обоих, потом уж поговорила с Данером. Несчастлив он, совсем несчастлив, он не много рассказал мне о себе и своей семье, не скрыл, что его дочь чуть тебя не убила. Что чужим чувствует себя в своем доме..

— А ты?

— А что я, Ли? Мне нечего ему сказать, я давно простила его, за то, что он бросил меня, беременную. Но у него своя семья и своя жизнь, а у меня свои дети, ты, даже Хард мне теперь ближе, чем он. Я велела возвращаться ему обратно, и постараться стать счастливым со своим выбором.

— Ты жестока, мама.

Она вздохнула:

— Да, наверно. Но Ли, я тогда вспомнила и то, что сделал он, и то, что сделал Хард тебе. и как я выгнала одного и как меня бросил другой. Все не просто. Да и сказать что- то другое ему я не могла. Все уже определилось, нельзя изменить то, что случилось, вернуть то, что уже ушло.

Мы еще о многом разговаривали с мамой, Лир, извинившись, ушел к Расу, что- то они там решили еще обсудить по поводу взаимовыгодных отношений оборотней и королевства, а я набралась смелости и спросила:

— Мам, а когда ты увидела. ээ. отца, у тебя внутри что- нибудь. ну, екнуло?

Мама рассеянно смотрела в окно, подперев голову рукой:

— А ты знаешь, Ли, нет. Вот сейчас задумалась. нет. Выгорело все, да и полюбила я тогда совсем другого человека, светлого, доброго, открытого. он всегда словно светился. А сейчас увидела сломленного, хмурого, обиженного… Нет, дочка, когда увидела, поняла, что любви больше не осталось и знаешь, мне стало легче. Теперь мне не нужно рваться пополам, я его отпустила в душе. Совсем.

Мама кинула на меня короткий взгляд:

— Ты для себя все решила, так?

— Ты о чем, мам?

— Ты окончательно отказалась иметь с ним что- то общее, я правильно поняла?

— Мам. я больше не питаю к нему каких- то нехороших чувств. Но и каким- то образом быть с ним и его семьей связанной- не хочу и не буду. Прости.

— Ли, девочка моя, не извиняйся. Я тебе понимаю. Просто прошу, он же, наверняка, еще раз будет просить тебя, отпусти его Ли. Просто отпусти, как я.

— Хорошо, мам. Я и сама хотела сделать это. Если он появится- то я поговорю с ним.

Перед отъездом мы с ней обе долго рыдали, обнявшись, хотя Лир и посмеивался над нами:

— Ли, родная, лера Лелион, ну что такое? Вы теперь всегда можете увидеться, приехать к друг другу. Заканчивайте заливать все слезами, скоро наводнение случится.