Полукровка (ЛП)

Эрик отпустил меня, и я почувствовала дрожь в своих коленях. Не было ничего - абсолютно ничего, что бы я чувствовала, как это. Даже толчки мечения украли мое дыхание. Хватая ртом воздух, я оставалась на месте до тех пор, пока угасал огонь. Только тогда я заметила, что Калеб молчал, я подняла голову и увидела, что он пристально смотрит на меня. У него был отрешенный взгляд, как если бы ему каким-то образом удалось удалить себя из этого места, покинув свое тело. Я хотела быть там, где он.

— Это было не слишком плохо? — Мама схватила меня за плечи и поставила спиной к стене.

— Не трогай меня. — Мои слова вышли слабыми и невнятными.

Она одарила меня холодной улыбкой.

— Я знаю, что ты расстроена, но ты увидишь. Мы изменим мир вместе.

Даниэль вернулся к Калебу, но тот не шевелился. Кстати, Даниэль, посмотрел на него так, что мне показалось, он хотел сделать что-то плохое Калебу. Внезапно, мне вспомнились слова оракула. Один с ярким и коротким будущим. Калеб должен умереть

Ужас привел меня к кровати. Этого не может быть!

В одно мгновение Эрик прижал меня спиной к стене. Кровь - моя кровь - все еще была на его губах. Раз он уже надеялся, что я не пошевелюсь, он отпустил руку и откинулся назад с довольной улыбкой. Почувствовав тошноту, я запихнула свою собственную боль и страх куда подальше.

— Мама... пожалуйста, дайте Калебу уйти. Пожалуйста. Я сделаю все. — И я это и имела в виду. Я никак не могла позволить Калебу умереть в этом Богом забытом месте. — Пожалуйста, пусть он уйдет.

Она молча посмотрела на меня.

— Что ты сделаешь?

Мой голос сорвался.

— Все. Только пусть он уйдет.

— Ты обещаешь, что не будешь сражаться со мной или убегать?

Слова оракула, продолжали прокручиваться в моей голове снова и снова, как какой-то припев. Никто не знал, сколько еще он сможет выдержать. Цвет лица Калеба был болезненным. Что должно было произойти предопределено, не так ли? Боги уже видели это? И если я не выберу борьбу, я превращусь в даймона. Я сглотнула.

— Да. Я обещаю.

Она перевела взгляд с Калеба на даймона. Она вздохнула.

— Он остается, но так как ты дала обещание, я сделаю тебя одно одолжение. Они не прикоснуться к нему, но его присутствие будет гарантией того, что ты сдержишь свое обещание.

Калеб отчаянно покачал головой, глядя на меня, но я снова согласилась. Я хотела убрать его отсюда, но сейчас, это было лучшее, что я могла сделать. Я села напротив кровати, спиной прижавшись к стене, наблюдая за Калебом и Даниэлем. Эрик занял позицию рядом со мной. Все, что я могла сделать - это надеяться, что кто-то ищет нас. Может быть, Эйден, наконец, пришел, чтобы поговорить со мной или начать практику снова. Может быть, кто-то ищет Калеба, и кто-то в Ковенанте сложил два плюс два. Если нет, то по страшной иронии судьбы, в следующий раз я увижу Эйдена, когда он попытается меня убить. И я сомневаюсь, что он будет колебаться, как я.

Даниэль отвернулся от Калеба и уставился на свежие метки на моей руке. Я зажмурила глаза и повернула голову. Следующая очередь была Даниэля, и у меня было чувство, что он собирался сделать это настолько болезненным, насколько это вообще было возможно. Мои глаза горели, когда я отодвинулась к стене, желая каким-то образом исчезнуть в ней.

Час пришел быстро, и мое тело напряглось, когда Даниэль опустился на колени и взял меня за другую руку. Это неправильно, так неправильно. Не было никакого способа подготовиться к этому, и когда Эрик положил руку на мой рот, Даниэль вцепился в мое запястье. Я прислонилась к стене, раскачиваясь, когда это кончилось.

По часам Даниэль и Эрик обращали меня, помечая. Мама проговорилась и о том, что мы искореним членов Совета, начиная с Люциана. Тогда бы мы сидели на тронах, и даже боги склонялись бы перед нами. Все перевернется, сказала она, и даймоны будут править не только чистокровными, но миром смертных тоже.

— Мы должны уничтожить Первого, но, когда ты станешь даймоном Аполлионом, тогда ты будешь сильнее, чем он - лучше него.

Мама была на самом деле абсолютно чокнутой. Может быть, она пыталась подготовить меня к моей новой жизни? Чистокровных они держали связанными днями, полукровок только несколько часов, а смертных, ну, они убивали их для удовольствия. Жаль, что не было чистокровного, которого я могла передать даймонам сейчас. Это звучит ужасно, но мои руки были покрыты укусами в виде полумесяца, такими же, как у моего старого инструктор. А я жалела ее - ирония.

Иссушение продолжалось. С каждой меткой я исчезала. Я больше не вырывалась, когда Даниэль или Эрик наклонялись. Я даже не кричала. И все это время она стояла и смотрела на все это. Я теряла себя в этом безумии, и моя душа становилась темной и отчаянной.