Полукровка (СИ)

Нашел, удовлетворенно оглядел, а потом обратил свой взор на два сжавшихся комочка, стоявших напротив него. У меня сжалось сердце от плохого предчувствия. И сразу вспомнился сон, где трое обормотов, стаскивая меня с кровати, называют мамой. Узнавание пришло неожиданно. Не знаю, что случится или уже случилось с их родителями, но я просто не должна отпускать их от себя. В этом я была уверена.

   - Ну что, мелкие, пошли к мамам и папам? - в голосе прозвучало нездоровое веселье, как будто он сказал что-то очень веселое, понятное только ему.

   Это насторожило еще больше.

   - Оставь их с нами, - стараясь говорить спокойно и немного равнодушно, попросила я.

   - Зачем это еще, - и бездна недоумения с подозрением на лице.

  - Янке будет скучно без них, они такие... забавные, - все то же равнодушие, прикрывающее ураган беспокойства внутри.

   - Нечего ему со всякой швалью общаться, сама его развлекай.

   - Ты неспособен дать своему сыну даже такую малость, как временные друзья? - стоило надавить на больной мозоль - его несостоятельность как добытчика, главное, не перегнуть палку.

   - Ты на что намекаешь? - почти прошипел он мне в лицу, неожиданно близко оказавшись рядом.

   - Всего лишь интересуюсь, можешь ли ты дать своему сыну то, что ему сейчас интересно? - хорошо, что удалось все его внимание переключить с мальчишек на себя. С ними я потом объяснюсь, если получится их отстоять.

Чувство, что поступаю правильно, не отпускало, а еще... страх за уже полюбившихся сорванцов. Нил еще несколько минут побуравил меня взглядом, видимо, пытаясь найти признаки своеволия и неподчинения, хоть что-то, к чему можно было бы придраться, но так и не нашел. Я просто стояла. Равнодушно на него смотрела и... пыталась не наброситься на него. В этот раз его постигла неудача, и он ничего не нашел, хотя раньше его такое не останавливало, тем более, что мне был внедрен блокиратор, а значит, была полная беззащитность перед ним. Еще раз взглянув на мальчишек, перевел взгляд на меня.

   - Ладно, пусть побудут тут с вами, меньше мороки сейчас, а потом я их передам компаньону, - брезгливо ответил он и, развернувшись, ушел.

   Только когда его шаги стихли в дальнем коридоре, и даже эхо шагов уже не было слышно, я смогла перевести дух и... медленно сползла по стеночке вниз. Ноги не держали.

   Янке, подхватив под руки упирающихся Сарки и Рунти, быстро подошел ко мне и, опустившись с ними на колени, прижался.

   - Ну все, мам, все, он ушел, а они... живые и остались с нами, - успокаивал он меня.

   - Пусти нас, мы к родителям хотим, почему вы не дали нам уйти? - обижено пробухтел восьмилетний Рунти.

   - Глупые, вы что, действительно думали, что он вас к ним отправит? - все так же успокаивающе держа меня за руку, спросил Янке.

   Да, вырос сынок. И, слава Вышнему, быстро соображает. Как же он повзрослел? И как бы мне хотелось, чтобы его детство длилось больше, чем оказалось на самом деле.

   - Но он же обещал, - недоуменно ответил Сарки.

   - И что? Неужели ты думаешь, что похитителю можно верить? Еще не известно, где бы вы оказались, если бы мама не потребовала вас оставить здесь, - начал поучать Янке.

   - Ну да, в виде живых игрушек для тебя, - все так же пасмурно смотрел на нас Рунти.

   - А как она еще могла его заставить оставить вас с нами? - возмутился сын. - Не на жалость же давить? Такие, как он, жалости не знают. Сгреб бы вас в кучу, и вся недолга.

   Ненадолго повисла тишина. Сарки, облегченно вздохнув, перебрался поближе ко мне и прижался крепко-крепко. Рунти, строя гримасы на курносом лице, задумался над сказанным Янкелем, а Янке просто сидел рядом и держал меня за руку. И было в этом что-то такое..., вызывающее в сердце и тоску, и радость, и гордость за него. Уже не мальчик - почти мужчина.

   Через час Янке вовсю развлекал малышню рассказами о своей прошлой жизни и тёте Тире, а я решила сделать ревизию хлама, сваленного на полках. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила там тарбуки - небольшие барабаны. Тарбуки были древними, настоящими. Основания были сделаны в форме кубка из глины, в верхней, более широкой части, натянута мембрана из кожи тусуя, внизу же просто открытое отверстие. Настоящий раритет, сейчас уже таких не делают, только с железным основанием, а это уже совсем другое звучание.

   Пальцы сами собой начали выбивать дробь на мембране, порхая словно мотыльки и рождая жгучие ритмы в сердце, заставляя кровь быстрее струиться по венам. Лишь закончив мелодию, поняла, что мальчишки давно умолкли и с восхищением уставились на музыкальный инструмент.

   - Что это было? - спросил Янке с благоговейным придыханием.

   - Этот ритм отбивали в древности во время боя воины-тхае, находящиеся по флангам шеренг. Музыка помогала воинам поддерживать боевой дух и единение. Мой учитель рассказывал как-то, что эта музыка вводила тхае в боевой транс и увеличивала возможности воинов. Они становились непобедимы, пока звучал бьющий по нервам ритм.

   - Мам, научи нас. Пожалуйста! - не могу я устоять, видя такие умильные выражения лиц и три пары просящих детских глаз. И куда только Янкелева взрослость подевалась?