Полукровка (СИ)

— Я в подъезде буду ждать. — он сбросил, а я тут же залезла в машину и помчалась на огромной скорости. Почему именно сейчас? Какого хрена ночью? Времени по — лучше не нашлось? Наконец, я подъехала к подъезду, входную дверь которого держал мой брат, и вышла из машины.

— И надолго это? — спросил брат, показывая на руки.

— Нет, даже секунды не пройдет. Они время останавливают. — с этими словами я взяла его за руки. Пространство, как обычно, начало меняться и я вместе с Севелом оказалась в знакомом коридоре в ало — красных тонах. Приглашения я ждать не стала и просто вошла в их убежище без приглашения, взяв за руку брата.

— Здрасте. — спокойно произнесла я. — Мне как обычно идти?

— А мисс уже освоилась, да, как обычно. — сказал Мор и я прошла в ту самую комнату с гребанной книгой страданий, хотя именуют они ее по другому, но для меня она именно книга страданий. Именно к ней я подошла и заметила недалеко от себя Голода.

— Ipse esurire. Patefacio fato liber vitae. Magnific;te D;minum mecum, ut palpari queant. Mortis et doloris metu tenebris passus mihi per me auferent omnes famis.°°° — прочитала я. Ну и тут, как обычно, началось. Я начала терять связь с настоящим, попадая в прошлое. Уже третий раз…Передо мной предстала весьма отвратительная картина. Холод, который пробирал до костей, отвратительный запах, похоже на…твою мать! В доме лежит два трупа…детей! Что за хрень?! Так, спокойно. Я в теле женщины, она плачет и обнимает свою дочь, давая ей…руку одного из мертвых детей! "Ням — ням, вашу мать!" — крикнуло альтер — эго. Я плачу, то есть не я, а женщина, но так как я в ее теле, то я.

— Мама, но это же мой братик… — девочка со слезами посмотрела на меня.

— Я знаю, дорогая, но иначе нам не выжить. Ешь. — как можно спокойнее произнесла я.

— Мама, а почему все на улице едят мертвых? — вновь спросила девочка, приняв руку брата и начав ее есть.

— Потому что голод руководит ими. — слезы полились еще большим потоком. Вдруг я почувствовала невероятную слабость и упала на пол. Я перестала видеть и слышать, сердце отбивало последние удары, а я чувствовала руки своей дочери, колотящие меня по груди. Я выдохнула и…умерла. Пространство начало изменяться и вот я на улице. Сейчас весна, март, но на улице полно снега и минус 10 градусов Цельсия. Теперь я — мужчина. Я уже не могу чувствовать ни холод, ни тепло. Весь организм кричит: "Дай еды!", но ее нет, как у меня, так и во всем блокадном Ленинграде. Я вижу, как люди съедают мертвых, которые не смогли дойти до дома. Мне это противно. Я еще никогда не решался на такой шаг. Меня не взяли в армию из — за серьезных проблем со здоровьем, я плохо вижу, а теперь и слышу, еще у меня нет правой руки. Хотя взять бы взяли, если бы я не сбежал. Я думал скроюсь в городе на время войны, но его окружили блокадой. И до сих пор неизвестно, что лучше, умереть на войне, казалось бы, за родину, но на самом деле после твоей смерти тебя либо не найдут, либо не опознают, хотя если повезет, то посмертно наградят. Я все — таки надеюсь на нашу победу. Вдруг силы вовсе покидают меня и я падаю на холодный снег, который кажется мягкой простыней. Я понимаю, что это мой конец и просто закрываю глаза. Навсегда…Пространство вновь меняется, а у меня настоящей из глаз текут слезы. Господи, почему это так жестоко? Неужели так и было? Хотя, если я пережила последнюю страницу их жизни, значит они когда — то жили. И вновь я оказываюсь в блокадном Ленинграде. Я знаю, что там умирали от голода очень многие и мало кому удалось выжить. Что ж, я опять женщина. Беременная женщина с ребенком. Мой сынишка мучался и умирал на моих глазах, а я ничего не могла поделать. Нет ничего, что можно было бы дать покушать. Его папа умер весной тоже от голода. Вдруг мой сынишка перестал ворочаться или что — нибудь делать. Я посмотрела на него, а он уснул. Мой маленький мальчик, а у него сегодня день рождения, ему исполняется 3 года. Я внимательно смотрела на него и вдруг заметила, что его грудь бездвижна, я поднесла палец к его носу и поняла, что он не дышит. Когда я приложила ухо к его груди, я удостоверилась в том, что он умер. Сердце не бьется. Слезы бурным потоком потекли по щекам, а силы убывали. Так прошло несколько часов и я, обессиленная, упала на ледяной пол и заснула вечным сном…Все. Хватит! Я устала! Почему я должна все это переживать? Других способов нет?! Пространство, как обычно, поменялось и на этот раз я оказалась в жарком месте. Я мужчина лет 30 и похоже это еще до нашей эры…Древний Египет! По мыслям мужчины можно четко понять, что в этом году не просто не урожай, а проклятие Бога израильтян, которые служат у них рабами. Нет ничего съестного. Я из последних сил добираюсь до дома и падаю прямо перед дверью. Голод поглотил меня и Смерть пришла за мной…

* * *