Полумесяц разящий

Имена Оздена и Марии Челик стали позором для всей страны. Когда же выяснилось, что именно они организовали ограбление Топкапы, позор сменился всенародным возмущением. Следователи и журналисты принялись копаться в прошлом этой преступной парочки и вскоре выяснили их принадлежность к потомкам оттоманской династии, а также связи с гангстерами и наркоторговцами, которые обеспечили Челику успешный старт в бизнесе.

Со всей неизбежностью были раскрыты финансовые связи Челиков с арабскими шейхами, а следом за этим — и факт передачи миллионов долларов муфтию Батталу. Цель терактов стала очевидной, и гнев общества обрушился на муфтия и его партию «Благоденствие». Хотя не было найдено доказательств того, что муфтий участвовал в подготовке терактов или хотя бы знал о них, дело было сделано.

Последнее свидетельство вины Челика было найдено, когда на дно Золотого Рога спустились водолазы. Рядом с разломленным корпусом танкера были найдены искореженные остатки «Султаны», а когда водолазная команда подняла часть обломков на поверхность, на раздавленной палубе яхты эксперты-криминалисты нашли тело Марии Челик.

Оставалось лишь найти самого Оздена Челика — с испорченной репутацией, заблокированными счетами и лежащим в морге Стамбула телом сестры. Но он исчез в неизвестном направлении.

84

Пятничная дневная молитва, называемая «хутба», обычно была самой многолюдной. В это время обычно имам мечети предварительно произносил особую проповедь, прежде чем начинать всеобщую молитву.

Но молитвенный зал мечети Фатих пустовал, хотя совсем недавно муэдзин призвал правоверных к молитве. Обычно на хутбу зал набивался до отказа; десяткам людей приходилось стоять в коридоре и во дворе, лишь надеясь услышать слова муфтия Баттала, хоть мельком увидеть его. Но не в этот раз.

В зале стояли едва ли с полусотню самых преданных последователей, когда Баттал взошел на возвышение у михраба. Когда-то преисполненный могущества, сейчас он выглядел так, будто постарел на два десятка лет за последнюю неделю. Глаза ввалились и уже не пылали огнем, лицо стало бледным и безжизненным. Самодовольство и тщеславие, которые двигали им на пути к власти, исчезли. Глядя на поредевшие ряды последователей, он слегка дрожал, еле сдерживая гнев.

Муфтий произнес проповедь тихо и подавленно, в очередной раз начав привычно критиковать распущенность и неосторожность властей. Совершенно не в своей манере, вскоре он начал говорить беспорядочно, сбиваясь на угрозы и обвинения. Пришедшие на молитву уныло и разочарованно глядели на него, не понимая его обличительных речей. Закончив проповедь резко и неожиданно, муфтий прочел краткий фрагмент Корана, посвященный искуплению, и начал всеобщую молитву.

Не желая оставаться среди своих последователей, по окончании молитвы Баттал быстро ушел в свой небольшой кабинет в пристройке. Войдя туда, он с удивлением увидел бородатого мужчину, сидящего у его стола. Тот был одет в поношенную белую рубашку и рабочие брюки; на голове у него была широкополая шляпа, слегка закрывавшая лицо.

— Кто тебя сюда пустил? — рявкнул Баттал.

Незнакомец встал и, поглядев ему прямо в глаза, сорвал накладную бороду.

— Я сам вошел, Алтын, — ответил Батталу усталый голос Оздена Челика.

Его вид не сильно отличался от наружности Баттала. Осунувшееся бледное лицо, серая кожа. Лишь глаза горели еще сильнее, почти пылали безумием.

— Ты подвергаешь меня опасности, приходя сюда, — шепотом ответил Баттал. Быстро подошел к задней двери, открыл ее и выглянул наружу. — Пойдем, — сказал он Челику, выходя за дверь.

Муфтий провел его по коридору и привел в кладовку на заднем дворе мечети, в которую мало кто заходил. В одном углу стояла стиральная машина, отгороженная висящими на веревке старыми полотенцами. Когда Челик вошел внутрь, Баттал закрыл дверь на замок.

— Зачем ты сюда пришел? — спросил он раздраженно.

— Мне нужна твоя помощь, чтобы выбраться за пределы страны.

— Да, твоя жизнь в Турции кончена. Как и моя, впрочем.

— Я все принес в жертву ради тебя, Алтын. Богатства, дом, даже родную сестру, — дрожащим голосом сказал Челик. — Все, ради того чтобы сделать тебя президентом.

Баттал ответил ему презрительным взглядом.

— Ты разрушил мою жизнь, Озден, — ответил он, и его лицо зарделось от гнева. — Я провалился на выборах. Мои благодетели оставили меня. Паства моя отвернулась от меня. И все из-за того, что ты испортил мою репутацию. А теперь еще и это…

Он достал из кармана письмо и бросил Челику. Тот не обратил на него внимания, лишь покачав головой.

— Письмо из «Диянет». Меня освободили от должности муфтия Стамбула. — Глаза Баттала запылали. — Ты уничтожил меня, понимаешь?! — зарычал он.

— Все было сделано во имя нашего предназначения, — тихо ответил Челик.