Полуночная девушка

Не очень-то приятно чувствовать, что в твоей голове поселился кто-то другой. Эхо отстранилась от Гая. Он с неохотой оторвался от ее губ и провел пальцем по ее щеке. Эхо было приятно, но едва она это осознала, как тут же усомнилась в том, что именно она испытывает это чувство. Эхо покачала головой, и Гай убрал руку.

– Прости, – сказала она. – Я… не понимаю, где кончаюсь я и начинается Роза. Откуда мне знать, где я, где она?

Краешки губ Гая чуть приподнялись в улыбке.

– Ты – это ты. Так всегда было и будет. И ничто этого не изменит.

Он и не догадывался, как отчаянно Эхо хотелось в это верить. Гай говорил так убежденно, так верил в нее, что у девушки не хватило духу его огорчить. Но за последнее время в жизни Эхо случилось много такого, что перевернуло привычный порядок вещей, и присутствие мертвой возлюбленной Гая в ее голове было еще не самым странным.

– И что мы теперь будем делать? – спросила Эхо.

Гай потянулся к ладони Эхо – медленно, словно хотел дать ей время убрать руку. Но Эхо не стала этого делать. Гай взял Эхо за руку, перевернул ладонью вверх и сказал:

– Если б я знал.

Эхо устало рассмеялась и огляделась. Ей нужно было собраться с мыслями. Айви с Птерой ушли на кухню – наверное, заваривали чай. Если Айви что и переняла у Птеры, так это умение в трудную минуту делать чай или кофе. Джаспер по-прежнему лежал на полу, а Дориан прижимал к его животу повязку.

Эхо крепче сжала руку Гая и оглянулась на Дориана, склонившегося над Джаспером. Они были такие разные. Светлокожий Дориан с серебристо-седыми волосами и смуглый Джаспер в ярком оперении – павлин павлином. Но вот Джаспер поднес руку Дориана к губам и нежно поцеловал его пальцы, и Эхо показалось, что эти двое созданы друг для друга.

Тут Эхо пришла мысль.

– Может, вот так я это и сделаю, – поделилась она с Гаем, указав на Дориана и Джаспера.

– Что именно? – уточнил тот.

– Положу конец войне. Всех примирю.

Сомнение сменилось на лице Гая крайним удивлением.

– Птератусы и дракхары никогда не будут заодно.

– Почему это? – спросила Эхо и обвела рукой гнездо Джаспера. – Ты посмотри на нас. Айви вылечила Дориана после того, как эта маньячка гналась за нами аж от самой Крепости виверны. Дориан лечит Джаспера. – Эхо покачала головой и вздохнула. – Ты же видел руки прорицательницы. У нее и перья, и чешуя. Что, если у дракхаров и птератусов общие предки? Ведь мифы о жар-птице у них одни и те же! Может, раньше все так и было? Может, когда-то дракхары и птератусы были одним народом? И, кто знает, вдруг у них получится объединиться снова.

Улыбка Гая была грустной, но очаровательной. Как и он сам. Эхо точно знала, что это подумала не она.

– Это прекрасная мечта, не более. Такому не бывать. Я слишком стар, чтобы надеяться на что-то иное.

И снова невидимые руки стиснули сердце Эхо.

– Значит, настал черед мечтателей взяться за дело, – заявила она.

Гай поднес их сплетенные руки к губам, поцеловал пальцы Эхо, и девушка заметила, как в его глазах блеснули слезы.

– Едва ли им это понравится, – произнес Гай, касаясь губами кожи Эхо. – Альтаиру. Танит. И им подобным. Они будут сражаться до последнего.

– По-твоему, и пробовать не стоит?

– Ты говоришь совсем как она, – с нежностью ответил Гай.

Как Роза. Эхо не знала, нравится ей это или нет. В эту минуту Гай вовсе не был похож на почти бессмертное существо двухсот пятидесяти лет от роду. И на Повелителя драконов, призванного нести груз надежд и ошибок своего народа. Он был просто Гаем. Серьезные зеленые глаза, темно-каштановые, почти черные, волосы, легкая улыбка на губах, когда он не хмурится. Интересно, подумала Эхо, таким ли увидела его Роза? Из-за этих ли черт влюбилась в Гая сотню лет назад?

– Итак, что мы имеем, – произнес Гай. – Воришка, которая умеет вызывать пламя, свергнутый правитель, ученица лекаря, бывший начальник королевской стражи и мошенник, который служит и нашим и вашим. – Печаль его испарилась, точно лужа под лучами солнца. Гай рассмеялся, и Эхо захотелось набрать этот звук в бутыль и сохранить навечно. – Что у них может пойти не так?

– Честно? – откликнулась Эхо. – Все что угодно.

Глава пятьдесят девятая

– Они будут тебя искать, – предупредила Птера, глядя, как Эхо раскладывает на кровати Джаспера вещи, которые намеревалась взять с собой. Эхо хотелось сесть возле Птеры, положить усталую голову ей на плечо, как не раз бывало раньше, успокоиться в ее сильных объятиях. Но так поступил бы ребенок, а время ребячества давно прошло.

– Танит, – продолжала Птера. – Альтаир, если выжил. Их враги. Их союзники. Все, кто хочет обладать могуществом жар-птицы.

– Знаю, – ответила Эхо и спокойно засунула вещи в рюкзак. Девушка старалась не думать о том, что оставляет: о Гнезде, о доме, куда, быть может, уже никогда не вернется, о Роуане, на которого не может и не станет взваливать ношу своей вновь обретенной силы. Рядом с рюкзаком лежал кинжал и красиво блестел на белых простынях Джаспера. Кинжал Эхо упакует последним.

– Тебе нельзя здесь оставаться.

– Знаю, – ответила Эхо.