Полуночная тень

Реми сконцентрировался на своих врождённых способностях оборотня. Прислушиваясь к каждому звуку, улавливая взглядом каждую мелочь, он стал медленно выползать из укрытия. Стража всё ещё сновала по округе, мальчик перебежками от ящика к мусорному ведру, от тележки к сумкам одного из пассажиров дирижабля, от куста к дереву, с набухшими почками, двигался в некоем направлении.

Не совсем понимая, куда бежит, Джек продолжал перемещаться. Дядя учил не стоять на месте. «Движение – жизнь», повторял он. Главное не останавливаться, про себя твердил мальчик. Если он не будет стоять на месте, то обязательно куда-нибудь придёт и сумеет улизнуть от стражи.

Проползая практически под прилавком одной из торговых палаток, мальчик не устоял и прихватил с собой булку. Продавец сперва не обратил внимания на воришку, но затем узнал свой товар в грязных руках бродяжки и поднял шум, на который сбежались стражники.

Заткнув добычу за пояс, Джек рванул в направлении людей, толпящихся у трапа. Бесстыдно толкаясь в толпе мужчин и женщин, проползая у них между ног и перепрыгивая сумки, воришка залез по трапу на открытую палубу, где тут же схватился за канат и залез выше, прячась от людей в форме.

Толстые канаты уходили вверх, к огромному воздушному шару и крепились на небольшой деревянной платформе. От платформы вбок тянулись длинные деревянные балки, удерживающие рулевой механизм, и стальные тросы, приводящие в действие двигатель – огромные ветряные лопасти, как у мельницы. На тонкой платформе под самым брезентовым шаром располагались небольшие крючки, поршни, валы, пружины и маховики, натягивающие железные тросы и канаты. Среди всего этого механического ужаса, пропахшего железом и маслом, решил спрятаться Джек, пролезая между верёвками и стараясь ничего не задеть. В щели между досок, он видел нижнюю палубу, куда прибывали люди с багажом.

Вскоре раздался свист и все механизмы вокруг оборотня пришли в движение, закрутились зубчатые колёса, сжались пружины, натянулись стальные тросы, задвигались поршни, всё это сопровождалось скрежетом, от которого сводило зубы, свистом и скрипом. Грохот стоял чудовищный, Джек заткнул уши руками, зато он мог не бояться, что его найдут по шороху.

Подул сильный направленный поток воздуха, позади воздушного шара активировались и раскрутились огромные вентили, приводящие в движение гигантские полости. В разум оборотня пробилась мысль о том, куда его привела нелёгкая. В тот же миг, конструкция затряслась и закачалась, Джек не удержал равновесия и шлёпнулся на задницу, схватив при этом свою драгоценную булку, чтобы не упала ненароком.

Мальчик хотел бы увидеть, что происходило в Белом Клыке, стояла ли на станции стража, посещала ли их мысль, что вор покинул город, но весь обзор закрывало брезентовое полотно. Казалось, оно было повсюду, от него исходило тепло и даже жар, воздушный шар нависал над конструкцией. Наполненный горячим воздухом он поднимал платформу.

Это был дирижабль! Покачнувшись он оторвался от земли и стал плавно плыть на волнах воздушных масс. Реми впервые летел на дирижабле, дядя рассказывал об этом во всех смыслах интересном транспортном средстве, но мальчик и вообразить себе не мог ощущения на борту. Жуткий шум поутих, когда все механизмы пришли в движение и тросы зафиксировали в одном положении, жар от брезента обжигал голову, а сквозняк продумал спину, вонь масла и железа вызывала тошноту.

Оборотень улёгся спиной на доски, устроившись между маховиком и поршнем, а ноги задрал к брезенту, грея промёрзшие пятки. Что ж, дирижабль – это не тюрьма. Всё сложилось не так плохо. Реми, а ныне вор-преступник Джек, хотел повидать мир, а теперь он на дирижабле, улетит так далеко, как и не снилось. Остался один вопрос: куда он летел? Куда прилечу, туда прилечу. Дядя говорил «загад не бывает богат». Куда бы не прилетел, всё лучше, чем Белый Клык, на деле оказавшийся чёрной язвой.

Пригретый жаром от брезента, обласканный свежим воздухом сквозняка, убаюканный шелестом шестерёнок и свистом тросов, мальчик не заметил, как задремал. Глаза его закрывались сами собой, после напряжённой бессонной ночи в ящиках. Здесь, среди механизмов, воздушного шара и шума, оборотень почувствовал себя в относительной безопасности и смог немного отдохнуть.

Дирижабль поворачивал, натянулись тросы слева от мальчика, заскрипели, зажужжали железные зубцы, механизмы пришли в действие. Джек проснулся и сжался на свободном клочке платформы. Съев сухую булку, оборотень посетовал, что не украл больше; в животе бурлило от голода. Дремать дальше ребёнок побоялся, натянутые тросы и канаты, остановившиеся на время поршни – всё это не внушало доверия. Что если в следующий раз ему не повезёт, механизм заденет его, затянет между зубцов шестерёнок край рубахи.