Полуночная тень

С абсолютно пустой головой, уставший, голодный оборотень брёл вперёд. Иногда ему казалось, что он наматывал круги, что поворотов в одну сторону гораздо больше десяти, тогда он считал повороты и ниши.

Спустя некоторое время, он поймал себе крысу, отвыкнув за две зимы от сырой дичи, Джек едва не подавился шерстью. Развести огонь он не мог, в карманах не было огнива, не было спичек, только салфетка, расчёска и отмычки Николаса, с которыми он не расставался. Жуя крысиный мех, мальчик морщился и плевался, какую гадость вынужден он есть, но побеждал брезгливость. Крысиная кровь напоила оборотня, но недостаточно, мех хотелось запить водой.

После своей трапезы Реми несколько дней – по его ощущениям – мучился спазмами в животе, его бросало то в жар, то в холод, на лбу выступала испарина. Мальчика тошнило, он испражнялся каждые несколько минут. Силы покидали его быстрее, чем если бы он остался голодным. Чем болела та крыса, что она ела, оборотень не знал, он готовился к смерти, но вскоре боль отступила, на смену ей пришла дикая жажда.

Лабиринт, выдолбленный внутри горы, был наполнен сталактитами и сталагмитами. Джеку повезло, что с верхних камней частенько просачивались капли воды, позволяющие утолить жажду. Влага имела стойкий запах железа, а на вкус была омерзительной, но мальчик жадно глотал капли, утоляя жажду.

Блуждая по коридорам и разветвлениям, оборотень ощущал, что прошло сколько-то часов. Возможно, день закончился, а возможно, ещё нет – Джек не знал наверняка. На нижние этажи лабиринта не просачивался ни один лучик солнца, по которому мальчик смог бы определить время суток. Даже о времени года судить было сложно. Под землёй стояла прохлада, но не зимний холод. Спёртый воздух иногда разбавлял порыв ветра, взявшийся без причины в этих бесконечно длинных тоннелях. В некоторых коридорах, казалось бы, тупиковых, гуляли тёплые или холодные сквозняки.

Оборотень решил отсчитывать время на своё усмотрение, каждая его остановка на сон, считалась ночью, а время, когда он шёл – днём. Вскоре мальчик обвыкся в лабиринте, существование здесь напоминало ему выживание в лесу: приходилось также голодать, охотиться в основном на крыс и кошек, голод вынуждал его забыть первое отравление, последующие крысы не приносили таких мучений, ел их Реми сырыми вместе с шерстью. Единственную собаку, которую оборотень встретил, он, рыча, попросил помочь найти выход, но псина убежала и не вернулась.

Сломанная рука мешала охотиться, и передвигаться в виде волчонка, всякий раз наступая на кривую лапу, оборотень спотыкался. Тогда Реми решил попытаться вправить кость самостоятельно. Для этого он нашёл два камня, один чтобы положить на него руку, используя как стол, и второй, чтобы сломать им кость, и уже помогая левой рукой вправить её. Прогоняя весь план в голове несколько раз, мальчик никак не мог набраться храбрости, чтобы претворить его в жизнь.

Стоило ему положить руку на камень, как он тут же пасовал и убирал её. Реми помнил ту чудовищную боль, когда падал вниз, и не хотел её испытывать вновь. Пройдя адские тренировки в гильдии воров и пытки в тюрьме, он боялся сам себя истязать. И всё же руку нужно вправить. Джек, по своим подсчётам, примерно неделю блуждал в этом бесконечном лабиринте, дольше ждать нельзя. Конечно, рука не болела, пальцы шевелились, все разорванные ткани срослись. Осталась тупая боль, стоило опереться на лапу. Волчонок хромал, и человек страдал! Правая рука для правши – это всё, а его правая рука была кривой. Он должен её вправить!

Воспылав решимостью, Реми положил руку на импровизированный стол, взял камень левой и со всей силы, смотря прямо на цель, ударил по кривой кости. Из-под камня раздался хруст. В состоянии аффекта боль пронзила руку не сразу, оборотень успел отбросить своё орудие и ощупал руку. Он сдвинул кость, вправляя её на место, в тот же момент сигнал дошёл до мозга, рана взорвалась адской болью. Искры брызнули из глаз оборотня. Мальчика бросило в жар, затем в холод и снова в жар, по спине потёк пот, в глазах темнело, и плавали круги, мысли путались. Началась регенерация. Боль стала ещё сильнее, оборотня трясло и знобило, глаза покрылись плёнкой мрака, ноги подкосились – Реми заваливался в обморок.

Ощутив лбом холод камня и немного совладал с собой, оборотень принялся вправлять руку. Снова адская боль, снова раздался хруст, снова всё потемнело в глазах. Наконец, Реми поставил кость в руке, как ему показалось на место, и завалился, прижав руку согнутой в локте своим весом. Он на секунду расслабился и провалился в забытье.

Спустя какое-то время, придя в себя, Реми обнаружил, что рука срослась и на этот раз правильно. Это был первый раз, когда он сам себе вправил кость. Болезненно улыбнувшись, почувствовал гордость за себя, оборотень никогда не пожалел себе испытать это ещё хоть раз. Чудовищная боль, и вид собственной размазанной по камню руки, ещё долгое время мучили его в кошмарах.