Полуночные грехи

– Бреннан! – При виде брата, которого он считал погибшим, по коже пробежал холодок, но Коннор сумел скрыть свои эмоции и заставил голос звучать ровно. – Давно не виделись.

– Чуть больше шести лет, – легкомысленно при подняв плечи, ответил Бреннан.

Коннору, вероятно, следовало удивиться их встрече, но этого почему-то не произошло. С той секунды, как его озарило, что означала надпись в лачуге Траска, он в глубине души ожидал скорого появления своего брата-близнеца. Но ему не хотелось верить в то, что убийцей может быть Бреннан.

Глубоко вдохнув, Коннор постарался справиться с шоком, который угрожал поглотить его, и спросил:

– Где ты был все это время?

– То тут, то там. – Бреннан неопределенно взмахнул рукой. В свете лампы блеснуло острое лезвие ножа. – Видишь ли, после того маленького происшествия с ищейками с Боу-стрит мне удалось кое-как выплыть из реки и попасть во двор к одной приютившей меня вдове, которая немного разбиралась в медицине. Конечно, когда тебе стреляют в грудь, то на выздоровление нужны месяцы. Ко всему прочему добавилась еще и инфекция... В общем, надо сказать, что я окончательно пришел в себя только через год.

Бреннан шагнул к Коннору. Он улыбнулся, но в улыбке не было и следа веселья.

– К тому времени я решил, что будет лучше, если я ненадолго покину город, – продолжил Бреннан. – И я действительно поездил по всей Англии. Но почти год назад опять перебрался в Лондон и начал за тобой следить. А ты не догадывался об этом, не так ли? Благодаря тебе я научился очень искусно следить за людьми и не попадаться им на глаза.

Коннор почувствовал, что своими словами Бреннан словно всаживает нож ему в сердце. Боль была почти невыносимой. Ведь все это было из-за него.

– Мне очень жаль, Бреннан. Прости меня.

– А мне кажется, что ты слишком поздно просишь прощения. Ты так не думаешь?

– Я никогда бы не позволил властям арестовать тебя. Ты должен это знать. Я пытался спасти тебя от Траска.

– Пытался спасти меня? – Бреннан страшно сузил глаза. Они превратились в щели, сквозь которые на него полыхнуло такое пламя ненависти, что Коннор ощутил ужас. – Ну, это было очень благородно с твоей стороны. Почему ты не пытался меня спасти, когда мы были мальчиками? Тогда я больше всего нуждался в твоей защите. Пока ты шатался в порту, меня наказывали из-за тебя. Били из-за тебя. Меня... – Его голос сорвался.

– Я знаю. – Измученный тем, что говорил ему Бреннан, он осторожно, не делая резких движений, которые могли бы встревожить брата, пододвинулся вперед на дюйм или два. – Я знаю об этом, Бреннан.

– Ты ничего не знаешь. Ты ни черта в этом не понимаешь.

– Тем не менее ты все же вернулся к нашему отчиму.

– Только когда окончательно убедился в том, что тебе нет до меня никакого дела. У тебя всегда находились более важные дела. Я для тебя ничего не значил.

– Это неправда. – Коннор покачал головой. – Я пытался достучаться до тебя, но...

– Ты не очень-то старался, не так ли?

В их разговоре не было никакого смысла. Коннор казался спокойным, но внутри у него нарастали боль, ярость и печаль, которые могли в любой момент вырваться наружу. Ему казалось, что он никогда не знал своего брата. Бреннан убил дорогих ему людей. Бреннан намеренно старался причинить ему боль. Такое могло случиться только в кошмарном сне, но Коннор усилием воли продолжал контролировать себя.

– Почему? Почему ты убил их? Хайрама, Пег, Стюарта? Они были хорошими людьми и не заслуживали того, что ты с ними сделал.

– Ну, тебе не кажется, что это спорный вопрос? – Бреннан сделал шаг к столу и встал напротив Коннора, зло смотря на него. – Я не собирался никого убивать. Во всяком случае, вначале. Но как я уже говорил, я следил за тобой и еще больше возненавидел тебя, брат. Ты стал партнером в фирме, которая превратила тебя в богатого человека. У тебя появились хороший дом и множество разных дорогих вещей, а я в это время спал на улицах и помойках.

Его рот задрожал от ярости, которую он не скрывал, так как считал, что имеет полное право ее испытывать.

– Я решил, что заслуживаю большего, и решил взять то, что мне причитается, – продолжил Бреннан. – Неужели ты винишь меня за это? – Он посмотрел на нож и с почти отсутствующим видом покрутил его, проведя большим пальцем по лезвию. – Хайрам был первым. Видишь ли, я вспомнил о часах, которые были ему так дороги, и посчитал, что за них можно что-нибудь выручить. Потому я пошел и постучал к нему однажды ночью. Но старикашка не стал мне их отдавать. Мне пришлось убедить его в том, что он должен с ними расстаться. Боюсь, что я немного увлекся.

Коннор распрощался с последней надеждой, что Бреннан был невиновен. Он видел на его лице удовольствие, видел безумие, сверкавшее в глазах брата, которые были так похожи на его собственные. И понимал, что на этот раз он не мог спасти Бреннана.