Полуночные кружева

Майор Тамарин впервые чувствовал себя идиотом. О том, что дорога в лесу изобилует корнями, он знал, но о том, что корни поросли мхом, даже не думал. А ведь каждая кочка должна оставлять свой след на шинах.

— Действуй, Гоша! Сам, как тебе чутье подсказывает. Не мне тебя учить.

И лейтенант Кравченко стал действовать. Ему потребовались сутки, чтобы найти белую «десятку» со мхом на колесах. В машине были обнаружены отпечатки пальцев бывшего заключенного Николая Дьячука. Мало того, на капоте нашли следы от клейкой ленты с остатками красителя синего цвета. Аббревиатура ДПС отчетливо прослеживалась. Газик убитого участкового Колотозова в деле не участвовал.

На этом можно было бы поставить точку, но до возвращения из отпуска Маргариты Дьячук ее сына и брата трогать не стали. Она совершила большую глупость, что уехала. Останься Маргарита в городе, не позволила бы сыну швыряться деньгами и покупать мотоцикл.

Ознакомившись с материалами, даже у генерала не возникло вопросов. Однако договоренности с банком он нарушать не хотел и не мог. Пришлось открыть новое уголовное дело по убийству двух человек при невыясненных обстоятельствах.

10. Подмосковье

Похороны великого бизнесмена проходили при огромном стечении народа, приехавшего проводить в последний путь талантливого предпринимателя. Банкиры и политики, бизнесмены и чиновники, многие лица были узнаваемы, их часто показывали по телевидению, а портреты печатались в газетах. Никто из бывших жен не мог поверить в то, что Гена и вправду умер. После долгой процедуры прощания, речей и теплых слов в адрес покойного гроб с телом увезли в крематорий.

Женщин ждал лимузин с шофером. Они должны были вернуться в усадьбу и узнать последнюю волю усопшего.

Рита с Лизой ждали этого момента с надеждой, Фаина же повела себя удивительно: она решила не возвращаться в дом бывшего мужа. Подойдя к Тане, Фая заговорила тихим голосом:

— Вы меня извините, Таня. Мне кажется, вы самый порядочный человек в этой банде. Не могли бы вы одолжить мне денег на обратную дорогу до Новосибирска. Я вам перешлю, куда скажете.

— Конечно.

Таня достала из сумочки двести долларов и протянула первой жене Геннадия Алексеевича.

— Этого хватит?

— Вполне. Вы ведь тоже здесь не задержитесь?

— Завтра я повезу тело Алисы в Англию. Билет уже куплен. МИД оформляет последние бумаги. Жду не дождусь. У меня остался очень тяжелый осадок после пребывания в России. Я ехала сюда с надеждой и с большим удовольствием, а уезжаю с тоской в сердце и озлобленностью.

— Счастливого пути. Я ныряю в свой привычный омут, а вам предстоят еще одни похороны. Все мы жили какой-то надеждой, и вот за три дня мыльный пузырь лопнул. Одно я для себя уяснила. Гена был единственным мужчиной, которого я любила всю жизнь. Все остальное было миражом. Да что теперь говорить об этом.

Фаина повернулась и направилась в сторону автобусной остановки.

К Тане подошел Сергей:

— Куда это она?

— Домой. Ей ваша пьеса не понравилась. Она решила уйти с последнего акта. Я бы тоже ушла, но мне нужно собрать вещи.

— Садись в машину. Нам пора ехать.

* * *

Все собрались в кабинете Гортинского, на полу до сих пор валялись разбитые вдребезги часы.

— Я их заберу, — сказала Рита. — Черт с ним, с механизмом, но тут три килограмма чистого серебра. Кстати, а почему бы нам не пообедать и не помянуть Гену, как это принято по русскому обычаю. Есть хочется.

— Сожалею, Маргарита Евгеньевна, — ответил Сергей, — но прислуга уже распущена. В доме никого, кроме нас, нет. Продукты в холодильнике, где кухня вы знаете, если есть желание, то можете приготовить обед.

— Это же хамство. Здесь еще живут люди.

— Прислуга проработала последний месяц бесплатно, полагаясь на обещания, но хозяин так и не успел выплатить им жалованье. Они собрали вещи и уехали. Прошу рассаживаться. Приступим к делу. Среди нас присутствуют адвокат покойного Вадим Иннокентьевич Бортник, прокурор области Александр Александрович Вершинин и следователь Андрей Ильич Скобейников. Со всеми вы знакомы. Фаина Меркулова решила уехать. Ее право. Татьяну Кремер будем считать официальным представителем умершей Алисы Ставской, по мужу Энсли.

Сергей сел за стол и начал читать завещание:

— Я читаю текст, написанный рукой Геннадия Гортинского, нотариально подтвержденный и засвидетельствованный адвокатом Вадимом Бортником.

Далее шли общие шаблонные слова, и наконец Сергей дошел до последнего пункта.

«Если моя смерть наступит до того момента, как я сам назову или внесу в настоящий документ имя своего наследника, который вступит во владения всем моим имуществом и капиталом, известным мне и неизвестным, моим наследником будет признан тот человек, имя которого внесет мой личный секретарь и ближайший помощник Сергей Антонович Бестаев. Человека, имя которого внесет господин Бестаев, считать полноправным наследником, как если бы я вписал его имя собственной рукой».

Сергей сделал паузу.

— Ну, читай же! — воскликнула Рита.

— Здесь стоит мое имя. Сергей Антонович Бестаев.

Обе жены оторопели.